Название: Обручение
Автор: Diana Vert
Размер: миди, 5990 слов
Пейринг: Дрифт/Персептор, Дрифт/крушители
Вселенная: IDW
Категория: слэш
Жанр: романтика с налетом драмы
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: Мехи меняются кольцами. На джампер.
Предупреждения: Полиамория, интерфейс-игрушки и сложности взаимопонимания.
читать дальшеКрушители редко тусили в логове ученого – и хорошо, ведь их вечеринки по разрушительности приближались к миссиям. Так что в часы командного угара Персептор сосредотачивался на исследованиях или тестировал меткость в виртуальном тире, игнорируя то, как от радости выживших содрогаются переборки «Дебриса».
Компания Спрингера и остальных его не бесила, вовсе нет. Они обладали завидным жизнелюбием и энергией, отчаянной храбростью и неконтролируемой страстностью в каждом занятии. Просто эта самая энергия для Персептора была категорически избыточной. Он не умел ни шумно отмечать победы, ни заливаться до беспамятства. В свою очередь, крушители не стремились приучить его к своему образу жизни. Кто-нибудь заглядывал к ученому-снайперу с кубом вежливости, звал с собой, и Персептор, сдержанно улыбаясь, обещал присоединиться, если освободится пораньше. Все знали, что его дела не заканчиваются в принципе, и никто не настаивал. В «Крушителях» Персептор обрел более понимающую команду, чем когда-либо окружала его на научном поприще.
Единственным, кто регулярно заходил в лабораторию не с дежурным визитом или по срочной надобности, был Дрифт. Ради него Персептор мог отложить работу и отключить снайперский симулятор. С бывшим десептиконом у них сложилось то, чего раньше у Персептора ни с кем не получалось. Между ними сформировалась привязанность, объединяющая дружескую заботу и интерфейс, чувство долга и трогательное восхищение.
Словом, Дрифт приходил, чтобы напомнить Персептору, что он тоже жив. Что ему, как и другим, нужно иногда радоваться. И Персептор был рад.
Времена, когда его смущало осознание, что для внутреннего комфорта необходимы не только самосовершенствование и научная деятельность, остались в прошлом. Дрифт развеял его сомнения без стеснения и стереотипных ухаживаний, без попыток «подладиться друг под друга» и изменить привычки. Для других они остались прежними. Экс-кон все так же скрывал за широкой безрассудной улыбкой темное прошлое и груз вины, стараясь, взяв все мечи в охапку, наворотить хороших дел в противовес плохим. А Персептор не утратил амплуа отстраненного дотошного специалиста, пусть и сменил терминал на снайперку.
Дрифт тянулся к крушителям. Персептор предпочитал одиночество. Но им обоим иногда требовалось побыть другими. Дрифту – позволить себе расслабленную нежность, Персептору – выйти за рамки рутины. Едва не умерев, он обнаружил, что может и хочет чувствовать. И все же привязанность к Дрифту нельзя было объяснить тем, что тот спас Персептора с корабля Турмоила. Крушители то и дело друг друга спасали… Но то, что они с Дрифтом чувствовали друг к другу, было страстью. По правде, немного сумасшедшей.
Дрифту простительно было разрушать иллюзорный код снайперского симулятора, написанного на основе самых сложных боев «Крушителей», и влетать в личное пространство Персептора с пьяными поцелуями. Только что он буквально вылез из силуэта Бладжеона. Дуло винтовки насквозь прошло чуть ниже и правее камеры искры. Персептор потратил пару нанокликов, чтобы перестроиться с виртуального интерфейса на оптику. Резкое возвращение с астероида в лабораторию на «Дебрисе» нагрузило процессор, и на периферии зависла фигурка Бладжеона. Из разорванных снайперской пулей шлангов в нижней части фейсплейта брызгал энергон. Пока Персептор подтормаживал, Дрифт успел повалить его на стол и запустить пальцы под бронированную пластину предметного экрана.
Он транслировал возбуждение на уровне примитивных сигналов. Тонкие анализаторы Персептора уловили смешанные запахи разных машинных масел. Дрифт разлегся сверху – ему плоский честплейт позволял прижиматься чуть ли не всем корпусом, – прикусил губу Персептора, и тот определил состав последней его заправки: насыщенное топливо трехрежимников. И Дрифт едва ли глотал его из колонки.
– Кого на этот раз убивал? – весело спросил Дрифт, с силой проводя ладонями от экрана к коробам топливных трубок по бокам.
Как у многих стационарных моделей, насос у Персептора располагался неглубоко. Вибрацию зациркулировавшего сильнее топлива в выведенных наружу шлангах, закрытых одним слоем брони, можно было почувствовать обычным прикосновением. Персептор работал над усилением защиты, но освободить место внутри для центральной топливной системы не мог – все пространство занимали вычислительные блоки и хранилища данных. Да и на систему охлаждения это повлияло бы.
Изъян, мешавший в сражениях, в такие моменты превращался в гиперчувствительную эрогенную зону, так что Персептор запнулся, отвечая:
– Бла… Бладжеона…
– Уф! Стремный болт, туда ему и дорога!
Иногда Дрифт высказывал сомнения, стоит ли постоянно прокручивать одни и те же сценарии. Мол, эти битвы уже прошли, нельзя стать идеальным в прошлом. Но во время прелюдий критические замечания он придерживал. А шуточки… Персептор – далеко не опытный психолог, но некоторые паттерны и закономерности выделить мог с помощью простого анализа. Он считал, что раньше Дрифт язвил и ерошился гораздо больше. Круг Света научил его сдерживаться и щедро наделил грузом ответственности, но задорный и безрассудный Дрифт в нем порой просыпался. Настоящий Дрифт – каким он был до того, как стал жестоким десептиконом или воином с Великим мечом за спиной.
Еще настоящий Дрифт любил, когда его обнимали в ответ. Он был очень контактным в личном общении. Персептор положил руки ему на спину.
– А как вы?..
Он не договорил. Дрифт толкнул его лбом в подбородок, и пришлось запрокинуть голову, подставляя шею под поцелуи. Он тут же зарылся носом в проводку, аж крепления скрипнули, и заодно втерся между ног. Горячий и легкий. Персептор дрожал всякий раз, когда Дрифт так быстро приступал к делу.
– Мы – отлично! – заверил Дрифт, реагируя на движение ладони по спине, расправляя плечи и приподнимаясь. Он навис над Персептором и игриво поддел пальцем снайперскую линзу. – Но я не могу ждать, пока ты пришпилишь Бладжеона к скале!
Эта его дурацкая многозначительная интонация. «Пришпилишь». Персептор не успел улыбнуться – ахнул, когда раскручивающиеся инт-системы приняли высокий заряд чужого возбуждения. Масло зашипело. Неаккуратный, но бесконтрольный интерфейс… в прошлом Персептор бы себя не заподозрил в таких экстремальных пристрастиях. С другой стороны, когда-то он подумать не мог, что возьмется за снайперку… Коннект на рабочем столе, с запрокинутыми ногами, чужой глоссой на стеклышке тубуса и хлещущими по обшивке проводами, не поместившимися в порт, – когда принимаешь для себя, что это нисколько не «слишком», удовольствие становится сильнее.
Ну, а Дрифта никогда не смущали ни множество чужих меток, размазанных по его электромагнитному полю, ни запахи, ни следы краски. Он коннектился, когда хотел, и не видел причин себя ограничивать. Такая открытость и свобода удивляли, но не отталкивали.
Что-то там можно было бы поанализировать про нехватку любви, про попытку заместить важную утрату, но Персептор был уверен: Дрифту всего бы хватило. И никто не стал бы требовать от него участия в расслабляющих оргиях. Однако он хотел в них участвовать. И при этом, имея множество менее занятых партнеров, то и дело обрушивался на снайпера со своей сокрушающей любовью.
В любой позиции Дрифт коннектился на износ, пока они оба не падали друг на дружку без сил. Он рычал Персептору в аудиодатчики, сдвигал нагрудник, подставляя под ласку влажные от конденсата детали, с отводом тепла от которых не справлялся охладитель (это можно починить, если он перестанет сбегать с ремплатформы… мысль в который раз расплавилась в запале интерфейса). Дрифт всегда жадно обнимал его, подсовывал руку под шлем, целуясь… И с тем, как сводило сервоприводы, как дрожали фиксаторы в портах, как скакало напряжение, никакие аналитические блоки не справлялись.
А пока джампер нагнетал ток, создавая безумные завихрения между сцепленными инт-системами, Персептор невольно представлял, что недавно Спрингер вжимал Дрифта в Блерра и накачивал топливом, пока синие ладони вибрировали на белых бедрах. Симуляция получалась не менее реалистичной, чем с Бладжеоном, и вызывала смешанные чувства: заводила и смущала. К другим крушителям Персептор влечения не испытывал, но Дрифт изменял восприятие, и воображаемое удовольствие Дрифта становилось его удовольствием.
Тот, наверное, даже не представлял, сколько процентов возбуждения не вылезающего из лаборатории снайпера связано непосредственно с коннектом Дрифта на стороне. Вернее… Персептор не был уверен, называть ли «стороной» большую часть партнеров экс-кона. Спорно.
«Ты – мой особенный», – жарко заверял Дрифт, а сложно кривить искрой, когда у вас открыты информационные каналы. Всегда – полный доступ к эмоциональным контурам, без тайн и шифров… Это – правда необыкновенная связь, редкая и чистая, как идеально завершившийся эксперимент. Дрифту можно было многое доверить; Персептор знал, что за сменой поведения – от амплуа замкнутого убийцы к неустанному любовнику – скрывается огромный опыт переживаний. Как можно кардинально изменить взгляды (из пацифиста превратиться в снайпера, например), Дрифт представлял лучше всех.
Персептор пообещал себе, что сегодня наконец-то попросит о том, о чем до сих пор не решался заговорить. Возможно, Дрифт даже поймал пару эмоциональных пакетов, сигнализирующих о волнении, но, слава Праймусу, не отвлекся. Если бы он остановился, взвинченная нейросеть Персептора бы не выдержала.
После перезагрузки – уже на полу – Персептор лежал и гладил колени Дрифта. Тот сидел сверху, ерзал по залитой маслом броне, задевая бедрами разогревшиеся, ставшие еще чувствительней топливные трубки, и по-прежнему сиял. Сытое удовлетворение наконец-то ощущалось полноценным.
– Мне нравится, когда ты так бешено вентилируешь, – сказал он.
– Мне… – начал Персептор, но подобрать слова не смог. Может, потому он и тащится от бесшабашного интерфейса, что это дает отдых его процессору? В шлак анализ, кайфа заслуживают все, и причины кайфа осознавать вовсе не обязательно. Он все-таки закончил фразу: – …все нравится.
Дрифт засмеялся. Потрепал рассыпавшуюся после коннекта скрутку Персептора у основания, вызывая неловкое:
– Хватит…
– У тебя такой вид, будто ты что-то задумал! – он наклонился.
По красному знаку скользнула капля масла, в какой-то клик брызнувшего отовсюду, откуда следовало и не следовало. Капля оставила большой темный след на запотевшем предметном экране, рядом с трещиной, недавно полученной в бою. Персептор не торопился заказывать деталь на замену, а функционально драться повреждение не мешало. Темная ладонь размазала пятно по стеклу.
– Не знаю, то ли сейчас время.
– Я не могу выпутать свои провода из твоих! – весело сузил линзы Дрифт. – Самое время, если ты давно что-то задумывал, умник!
Персептор смущенно завозился, сел. Чтобы не упасть и не слезать с удобного места, Дрифт закинул ноги ему за спину, скрещивая ступни. Они столкнулись фейсплейтами, и оба не удержались от ласкового поцелуя. Перехватив инициативу, Персептор все же слегка отодвинул его, чтобы появилось хоть немного пространства. Приподнял сжатую руку.
– Я хотел предложить тебе кое-что, – признался он.
– Я заинтригован, – Дрифт накрыл его кисть ладонями, привлекая к себе. – Это для меня или для тебя? – многозначительно поинтересовался он. – Сам знаешь, я с радостью в тебя засуну все, что ты хочешь.
– Дрифт!
– Исполнять фантазии – приятнее всего, – перебил тот, целуя сжатые пальцы. – Ты пытаешься быть серьезным. Это я тоже обожаю. Когда ты такой сосредоточенный, взвешенный и пахнешь коннектом, – голос упал до сводящего с ума эротического шепота.
Фантазии… о них речь и шла. Эти фантазии ни в чем не ограничивали Дрифта, но Персептору хотелось участвовать в них чуть больше. То, что он собирался озвучить, выходило за рамки соблюдения личного пространства. Лишь очень близкие друг другу мехи на такое согласились бы.
Он медленно разжал ладонь, демонстрируя два тонких прорезиненных кольца с контактными выходами. У того, что пошире, они шли по внутренней стороне; у другого, узкого, но сильно растягивающегося, – по внешней. Дрифт замер с озадаченным выражением. Персептор взволнованно зашумел кулерами.
– Я не настаиваю! – заверил он. – Если это слишком, я пойму. Я очень дорожу тем, что у нас есть… Обмениваться интимными данными не очень-то принято. Но ты можешь предупредить остальных, а кольцо регулируемое, оно отключается и включается…
Его озадачил пустой взгляд Дрифта, и он, засомневавшись, сжал было пальцы, но Дрифт перехватил ладонь.
– Я согласен.
– Ты уверен? Я осознаю, что о многом прошу. Что ты не должен этого для меня делать, если не…
Дрифт потянул оба кольца с руки, но Персептор отдал ему только одно. Оно предназначалось, чтобы обхватить джампер у основания, подключиться к максимуму открытых каналов и передавать второму, парному кольцу сводку об уровне активности, температуре, напряжении и интенсивности обмена. Звучало скучно, но на практике превращалось – при должной обработке – в полноценное эхо коннекта.
– Я все для тебя сделаю, – Дрифт покрутил кольцо на пальце.
Он в совершенстве владел романтической риторикой. Персептор был не силен и в других ее областях, разве что лекции планировал неплохо, поэтому он не мог понять, сколько в словах Дрифта игры, а сколько иронии. Но ни то, ни другое не отменяет искренность. Персептор мог высказаться лишь по более практичным поводам.
– Помочь с установкой? – предложил он.
– Если хочешь.
Прозвучало немного рассеянно. Персептор приобнял его за плечи:
– Еще раз: это не обязательно. Но мне было бы… мне хочется… – он редко оказывался в ситуации, когда не был уверен, как сформулировать мысль, но проговорить ее требовалось: – знать, когда…
«Когда тебе хорошо», – собирался сказать он, но тут взгляд Дрифта блеснул.
– С тобой – лучше всего, правда! – Дрифт пододвинулся обратно. – Устанавливай все что захочешь.
Персептор расслабленно провентилировал. Зря он думал, что Дрифт его не поймет, да? Они все друг о друге знают. Он в курсе, что Персептору не хочется больше ни с кем сближаться; Персептор – что Дрифту комфортно не отказывать себе ни в чем. Кольца – лишь новый способ передать любовь на расстоянии.
– Спасибо, – серьезно и с облегчением поблагодарил он.
***
Персептор прочищал оборудование – установка ретранслятора требовала сухой и аккуратно расправленной проводки, иначе сигналы будут прерываться помехами, разрушая удовольствие. Дрифт валялся на спине, глядя в потолок, вытянув руки вдоль корпуса, как на техосмотре. Непривычно было видеть, как он волнуется. Обычно его будто ничем из колеи не выбить! Персептор посомневался, но все же не стал донимать его уточняющими вопросами. Сомнения в твоей уверенности что-либо сделать раздражают, он по своему опыту знал. Если Дрифт передумает – то скажет, и Персептор прекратит. Он же обещал.
Но Дрифт не просил остановиться. Персептор обрубил чувствительность нейросети в инт-системе, прежде чем завершить подключение, и только тогда «пациент» тревожно завозился. Персептор отправил сводку данных, объясняющих, что все в порядке. Их с Дрифтом медицинские панели соединяли рабочие кабели, так он управлял всеми процессами и видел любые изменения. В себе же мехи обычно разбираются не так хорошо, как специалисты. Дрифт обработал пакет и усмехнулся:
– Мог бы сказать «все в порядке, чувак, я не оторвал тебе болт».
Персептор повел плечом, игнорируя скабрезность, и сомкнул пальцы поверх кольца. Скрутка на протяжении всей установки была в рабочем состоянии, но генератор оставался неактивным, а вывод проводящего геля Персептор заблокировал.
– Буду возвращать чувствительность плавно, – предупредил он. – Говори, если ощутишь дискомфорт.
Дрифт скосил на него взгляд:
– Ты держишь мой джампер, какой тут дискомфорт!
– Я серьезно, Дрифт!
Он вел себя странно. Как-то… не так, как Персептор привык. Натужно шутил, громко говорил… С другой стороны, шутки – не выходящее из ряда вон поведение. Сложно анализировать, когда сам не силен в эмоциональном спектре.
Едва он отсоединился, Дрифт сел и подтянул его к себе. Резко и решительно, не дав даже смотать медицинские провода. Наплечники – сплошные, под них пальцы не запустишь, но Дрифт добрался до плечевых суставов снизу, блокируя движения, зато поглаживая детали изнутри. Его изворотливость восхищала.
Под активированным джампером открылась панель. Отверстий для стыковки у Дрифта было несколько, и в другое время Персептор накрыл бы их пальцами, генерируя ласкающие магнитные поля, но сейчас – растерялся:
– Тест… я думал сначала…
«Установить себе парный ретранслятор, – не успел сказать он.
– Не хочу никаких тестов, – отрезал Дрифт, заглядывая ему в оптику, немного снизу вверх. – Все ясно с джампером. Но мы можем заняться портами прямо сейчас!
И хотя это несло долю риска, Персептор согласился, потому что вперед него в означенные порты уже нырнули темные пальцы, раздвигая внешние кольца, потому что Дрифт вентилировал ему в шею, лаская себя, и потому что глубоко у основания джампера помаргивали новые огоньки, обещающие еще много интересного.
***
Прошла пара циклов. День за днем Персептор ждал, что вибрация в глубине приемной системы оторвет его от работы или стрельбы. Он даже сердился на себя за то, что не сосредотачивается на деле, а предвкушает перезагрузку. Неизвестно ведь, когда начнется; не в духе Дрифта предупреждать заранее, и с кем он будет, и сколько ошибок потом вычищать из расчетов…
Существовало немало видов ретрансляторов. Персептор выбрал тот, который передавал данные партнера в порт, имитируя ситуацию проникновения. Другой вариант – считывать ощущения, идентифицируясь с передающим партнером. Технически – проще обработать именно такой сигнал, потому что первый способ сработает только между мехами, которые хорошо знают друг друга. Ведь приемная система должна подстроиться под отсутствующее подключение, а вторичных поддерживающих возбуждение процессов не будет: ни фона, ни ласковых объятий, ни улыбки, будоражившей Персептора больше энергообмена.
Однако он не хотел становиться Дрифтом. Он хотел оставаться его партнером… близким даже на расстоянии. Ну, еще ему не терпелось поставить этот эксперимент на себе. Сколько можно представлять Дрифта с другими! Если он не против, то больше ни на что Персептор не посягает…
Были миссии. Пьянки после. Были спокойные дни – но никакого отклика не приходило. Кольцо не мешалось, почти не ощущалось в порту, но Персептор все равно постоянно боролся с недовольством и желанием проверить, работает ли оно. Со стремлением лезть себе в порт каждые несколько кликов пора было что-то делать. Дрифт ни с кем не коннектился дольше обычного… Он и не обязан! Мало ли, почему он не хочет? Волновало то, что раньше он не упускал шанс разделить энергию с другими. Это ведь традиция. Воспевание их опасной жизни, которая в любой клик может закончиться. Почти ритуал, в котором Дрифт всегда с радостью участвовал.
Устав волноваться, Персептор пришел к выводу, что Дрифт не хочет включать кольцо. Что ж, если так… Он постарался не расстраиваться. Это ведь не вопрос доверия, это личное. Право каждого – интерфейситься, как ему удобно. Осуждение или недовольство тут неуместны, как и уговоры, и огорчение.
Дрифт и его тоже избегал, так что Персептор решил найти его, чтобы все объяснить. Извиниться, убрать неуместный апгрейд, попросить прощения и выслушать, что тот скажет.
Он считал, что может приобщиться к полифоническим связям Дрифта удаленно, потому что эта перспектива заводила его. С кем бы то ни было еще – Дрифт был счастлив. Персептор всего лишь хотел ощутить общность с ним. Пережить ребут в одиночестве, и пусть неопределенность, не поддающаяся расчетам, доведет его до перезагрузки. Он не хотел воровать удовольствие или портить его, или – тем более – лишать Дрифта коннекта!
Но с порога арсенала, в котором он разыскал Дрифта, его неудержимо втиснули в стену. Дрифт оглушающе фонил и дрожал, словно Персептор застал его не за тренировкой, а за интерфейсом. Никого больше в оружейной не было, мечи валялись на полу, а разгоряченная вентилляция подсказывала, что Дрифт часов пять занимался спаррингом… с самим собой?
– Думал, ты никогда не придешь, – прорычал он, прикусывая край шлема. Запах горячего масла дурманил, но Персептор взял себя в руки.
– Почему ты сам не пришел?
– Ты меня с ума сведешь, Перси, – Дрифт обхватил руками трубки на поясе, дергая к себе.
Это не ответ! Персептор недоуменно ахнул и навалился на стену, перенося вес на плечи, поскольку ноги разъезжались. Его гладили и дергали за детали – требовательно и нетерпеливо. Дрифт вытянул шланги, навернул два на руку, насадку третьего по всей длине лизнул. Уперся ладонью в заглушку джампера Персептора и качнулся, зажимая гибкую резину между собой и партнером. Тот чуть не рухнул вперед, от неожиданности покупаясь на обманную стимуляцию фиксаторов насадки. Те выщелкнулись у Дрифта во рту, едва не поранив, а топливо хлынуло в шлюз.
Розовые капли стекали по фейсплейту. Дрифт, сидя на коленях перед Персептором, причмокивал, иногда бодая его чуть ниже пояса, пока джампер не развернулся. Уже под его несдержанный треск Дрифт протолкнул в себя остальные два шланга, выгибаясь так, чтобы Персептору было видно, как они пульсируют. Сказать что-либо тот был уже не в силах. Он положил ладонь на голову, но понял, что не отталкивает Дрифта, а прижимает. Давит так, что рискует повредить горловину. Снизу шло топливо, чистое – таким заправляются скоростные альтмоды; без ароматизаторов, которые Дрифт часто подхватывал от Блерра, и примесей, характерных для танков.
Заряд гонщика опьянил Персептора быстрее обычного, тем более что фильтрам нечего было отлавливать – заправка-то безопасная.
Откачка шла через третью насадку, губы скользили по ней, пена скопилась в уголках рта. Персептор попытался стереть ее, и Дрифт поймал его палец дентами, мазнул влажной глоссой, и тут же они сменили позу. Персептор развернул Дрифта так, чтобы шланги опутали руки, перенаправил потоки, возвращая откачанное, и начал часто и сильно трахать его пальцами в рот. Внутри было влажно, Дрифт булькал, стонал, заглатывал до шлюза. Джампер Персептора гасил заряд о пластины на спине Дрифта, оставляя подпалины на полировке.
Такого исступленного и грязного коннекта у них давно не было.
Персептор не заметил, когда – и как? – Дрифт вывернулся. Зарылся пальцами в джампер и смял провода, направляя магнитное поле на сдерживающие скрутку фиксаторы. Персептор давился криком, дергал бедрами и боялся порвать себе шланги, сломать Дрифту челюсть… и утратить божественное ощущение, охватившее нейросеть. Дрифт перезагрузился на чистом топливообмене, разница давления спровоцировала запуск очистки, и он забрызгал ступни Персептора слитыми излишками.
Онлайн после ребута оказался коротким. Дрифт облизывал его бедра и паховую с энтузиазмом и глухим урчанием. Сжав его голову коленями, Персептор застонал и вылетел снова.
В таком виде он не мог позволить себе гулять по базе, поэтому, несмотря на опустошенность, едва оба исчерпали силы, озадачился обнулением фона. В оружейной ему мало что могло в этом помочь, поэтому Персептор сосредоточился на приведении систем в порядок, так сказать, начал изнутри. Дрифт следил за ним, улыбаясь перемазанными губами, а потом – «чтобы не смущать дальше» – подобрал мечи и скрылся.
Они так и не успели поговорить о кольце, но догонять или стучаться на личную частоту Персептор не стал. Даже очень многозадачные процессы, если накатить заряженного топлива, буксуют. Казалось вполне логичным сначала заняться собой и удостовериться, что мысли не полны шлаковых глупостей, а потом уже заводить серьезные разговоры.
***
Накануне следующей высадки к Персептору зашел Спрингер. За оружием, конечно, а не поболтать, но на выходе замялся. Персептор подождал столько, сколько требовали правила приличия, а потом спросил:
– Что-то еще?
Он на космические миссии не вылетал – от снайпера, не подготовленного для столкновений лоб в лоб с челноками, там было мало толку. Так что вряд ли Спрингер собирается взять его в бой. А чувство юмора командира обычно не требовало поразмышлять перед шутками, значит, он определенно готовился к серьезному разговору.
– Ты не знаешь, что с Дрифтом? – спросил он наконец.
Персептор затормозил с ответом, а потом вопреки обыкновению задал встречный вопрос:
– А что?
Он никогда так не делал, предпочитая четкие ответы размытым, но именно сейчас вдруг ощутил себя заподозренным в чем-то.
– Он нас избегает, – Спрингер потер затылок. – Знаю, он типа не обязан с нами коннектиться, но он резко переменился и толком ничего не объяснил. Я хотел узнать, может, у него проблемы какие?
– Если так, я бы не мог тебе сказать даже несмотря на то, что ты командир, – растерянно, но дотошно возразил Персептор. – Насколько я знаю, он здоров.
– Я не про техосмотр. Дрифт только дерется круглыми сутками. Мутузит дронов, спаррингует с парнями. Я думал, раз вы близки, ты будешь в курсе, нужна ли ему какая-то помощь. Знаешь, старые враги вылезли, или чего…
С одной стороны, слова Спрингера приятно подчеркивали их с Дрифтом отношения: он занимается интерфейсом со всеми, но «близок» только с Персептором, и остальные это понимают. С другой, при таком описании ситуация и правда выглядела нездорово.
Персептор был уверен, что Дрифт просто не активирует кольцо. Из стеснения или, может, потому что хочет расслабляться сам по себе. У них по-прежнему был коннект, даже жарче, чем раньше. Дрифт избегал использовать джампер – скрывая, сохранил игрушку или убрал. Персептор был не против передающей позиции или топлива, хотя и недоумевал, зачем скрывать правду, особенно учитывая, что Дрифт вел себя с ним очень ласково, откровенно и страстно. Повода обсудить неловкий прецедент так и не нашлось, и Персептор уже подумывал просто вынуть из себя кольцо и сделать вид, что ничего не было. Он зря залез на чужую территорию. Очевидно, что Дрифт стесняется. Может, он никогда и не хотел, чтобы Персептор проникал в его отношения с другими.
Персептор смирился с этим и отпустил переживания. До удаления ретранслятора из порта просто руки не дошли, он мешал не сильнее трещины на броне.
– Я поговорю с ним, но сообщу тебе, только если он будет не против, – пообещал Персептор. – Если это угрожает отряду, ты узнаешь.
Спрингер покивал.
– Вы… Это не мое дело, но у вас-то все нормально?
– Я думаю, что да, – ответил Персептор.
Если Спрингера и смутила формулировка, то об этом он умолчал.
***
В каждом жесте Дрифта регистрировались отчаяние и агрессия. Персептору нравилось наблюдать за его тренировками. Дрифт переломал уже всех дронов и теперь дрался с виртуальными противниками. На нем даже были тренировочные линзы – себе в голову модуляции боев он принципиально не запихивал.
Странно, что после задания он продолжает сражаться. Скорее уж его можно было застать чистящим оружие, а тут – он словно и не вернулся, а продолжает кромсать десептиконов.
Персептор окликнул его, и он замер. Опустил мечи. Слепая улыбка смутила Персептора, потому что это была самая обычная улыбка Дрифта, который вел себя совсем не так, как обычно. Потом Дрифт снял линзы, проецирующие для него тренировочную арену, и пожаловался:
– У призраков нет веса.
«Они не призраки», – Персептор сдержал желание поправить его. Дрифт иногда говорил метафорами и приводил аналогии из других культур. Он много где побывал и набрался слов, которых в кибертронском языке даже не было.
– Как ты себя чувствуешь?
Дрифт подошел. Ноги он ставил тяжело – а ведь раньше Персептор почти не видел его уставшим. Зачем так себя выматывать?
– Отлично, – заверил он. – Лучше некуда.
– Я хочу поговорить серьезно, – Персептор перехватил его руки и не позволил себя поцеловать. Дрифт озадаченно склонил голову, и на миг захотелось налить на все, схватить его за шлем и привлечь к себе, но Персептор подавил желание.
– Не совращай меня кликов пятнадцать, хорошо?
Он кивнул, поправил ножны на поясе и выпрямил спину. Оптика горела нездорово ярко – от перевозбуждения систем, которого при активных тренировках можно добиться так же, как и в коннекте.
– Я узнал, что с тех пор, как мы… как я… – нужно собраться. – Я знаю, что это меня не касается, но я получаю вопросы от других членов команды и могу сделать только тревожные выводы. Ты перестал… – он покачал головой. Почему коннектиться легко, а обсуждать фетиши – тяжело? Это же нелогично! – Почему ты всех избегаешь?
Дрифт так озадачился, что его поза и улыбка потеряли что-либо общее с совращением.
– Разве ты не этого хотел? – глухо спросил он.
– Что? Нет!
Персептор так удивился, что даже руками всплеснул. Он?! Он когда-нибудь… давал предпосылки для?..
– Но ты установил контроллер… – начал Дрифт, делая движение рукой к паху.
– Это ретранслятор! – жалобно возразил Персептор. – Что… что, по-твоему, я с тобой сделал, Дрифт? Заблокировал джампер? – Дрифт молчал. Нельзя обвинять его, но вообще-то Персептор считал, что случившееся максимально нелепо, а выводы, кроющиеся за «контроллером», чуть ли не оскорбительные. – И зачем ты согласился, если так думал?
Дрифт передернул плечами. Скрестил руки перед собой, ладонями закрывая локти, так, что дверцы совсем загородили честплейт. Отвел взгляд.
– У нас… у конов, в смысле, это было нормальной частью отношений. Когда не хочешь, чтобы твой партнер лез на кого попало с джампером… Сразу узнаешь об измене. Можешь, ну, на место поставить, если тебе это не нравится. Ты установил кольцо, не чтобы?.. – он растерянно замолчал.
– Чтобы – что?! Мешать тебе коннектиться? Бить током в джампер? – Персептор невольно разошелся. Голос разнесся под сводами тренировочного зала. – Когда я давал тебе повод так о себе подумать?
Заметив, какой у Дрифта несчастный вид, он понизил громкость вокалайзера. Дрифт явно опешил и смутился, но Персептор все же хотел добиться объяснений.
– Я и не ожидал, – Дрифт переступил с ноги на ногу. – Но ты попросил. И не поставил мне ничего в порты, ну, типа, ты мне все-таки доверяешь? Я решил, что ты хочешь остаться моим единственным партнером… а все это, знаешь, чтобы у тебя не было поводов волноваться. Ты же любишь перестраховываться?
Персептор пораженно покачал головой:
– Ты согласился, думая, что я запрещаю тебе коннектиться с кем-то еще?
– Но как тогда это работает? – негромко спросил Дрифт. Он недоумевал. Персептор провел ладонью по фейсплейту.
– Праймус! Ну кто не знает…
Полиинтерфейсные ретрансляторы были популярны в начале войны, когда партнеров стало разносить по всему свету. Но от них отказались, поскольку для палачей они дают большой простор. Персептор искренне считал, что принцип их работы очевиден. Он не сразу подобрал слова:
– Когда один стоит на твоем джампере, а другой – у меня в порту, я чувствую тебя, даже если мы не вместе. Это способ… удаленного коннекта. А не… удавка!
Дрифт скривил губы:
– Ржа.
Персептор свел перед собой ладони, отчаиваясь:
– Дрифт, прости! Это мой недосмотр. Я должен был объяснить! Я был уверен, что ты меня понял. А потом – что тебе не понравилась идея… я хотел предложить снять кольцо, но ты…
– …я из-за этого воздержания бросался на тебя, как безумный, – закончил Дрифт.
Персептор переплел пальцы, опустил голову.
– Мне непросто общаться на эту тему. Обсуждать свои желания. Я не стыжусь их, но мне в новинку ими делиться. Я предложил тебе кольцо из эгоизма, безусловно, но я никогда не хотел тебя ограничивать. Моя проблема в том, что я не гожусь для образа жизни, подразумевающегося множество партнеров. Я хотел почувствовать, что для тебя важно. Быть с тобой…
– Не думаю, что на заре восстания я хотя бы слышал про такие штуки, – пробормотал Дрифт, перебивая монолог раскаяния. – У меня была совсем другая жизнь.
Персептор запнулся. Кто ставил ему контроллер? Мелькнула мысль о Турмоиле. Дрифт не распространялся о том, чем жил, когда был Дэдлоком, но несколько раз в диалогах на отвлеченные темы всплывало, что Турмоил был тем еще собственником. А Дэдлок – той еще активной ржой. К чему это могло привести в военном десептиконском обществе?
– Позволь мне его снять, – попросил Персептор со стоном. – Никто не вправе указывать другим, как и с кем им коннектиться. Я не знал, какие неприятные ассоциации вызовет у тебя ретранслятор.
Дрифт подступил к нему и перехватил сжатые руки одной ладонью:
– Ты забыл, что я согласился сам? Несмотря на ассоциации! Зачем убиваться, если теперь все стало только лучше?
– Лучше? – растерялся Персептор, поднимая взгляд.
Дрифт закивал:
– Если тебя не бесят мои потребности, то все просто зашибись! Я готов был и потерпеть, серьезно, только один партнер… у меня такое было в прошлом. Я был не против и с тобой! – он усмехнулся. – Меня удивил твой способ донести мысль, но ты значишь для меня много. А раз ты сделал это, не чтобы меня ограничить… я могу не беспокоиться, что чем-то тебя обижу.
Давно Дрифт так не гладил по щеке – успокаивающе, мягко. Их встречи были страстными и короткими в последние циклы. Персептор отозвался едва слышно:
– Я повел себя очень неразумно и был невнимателен к тебе.
– Мне понравилась твоя непроизвольная игра в доминирование, – негромко возразил Дрифт, наклоняясь настолько, чтобы фейсплейты сблизились. – Я ждал, когда ты захочешь. Сгорал от нетерпения. Искал способы сделать тебе приятно без джампера, – он прильнул всем корпусом. – Ретранслятор, да? – пальцы легли на паховую Персептора и помассировали стыки. Тот был слишком взволнован, чтобы открыться быстро, но Дрифт прожил в воздержании несколько циклов и не скрывал растревоженный фон. Он уступил. – Я все устрою.
– Мне неловко, – прошептал Персептор. Эта формулировка тоже далась непросто.
– Что случится с кольцами, если я тебе вставлю? – Дрифт скользнул пальцами в порт. Хлюпнул стравленным проводящим гелем.
– Они синхронизируются при контакте и работают как взаимный усилитель сигнала, так что…
Пахнущие смазкой пальцы легли ему на губы
– Это был риторический вопрос, Перси. Я собираюсь проверить.
– С-с-сейчас? Зде…
– Останови меня! – Дрифт вернулся к порту и потер установленную на входное отверстие резинку. Персептор прикусил пальцы, запрокидывая голову.
Он все еще считал, что они поговорили недостаточно обстоятельно, что нездорово было со стороны Дрифта принять ограничения от нравящегося ему меха без вопросов и попыток обстоять свободу. А уж намек на попытку доминирования и вовсе усилил подозрения, что Дрифта, когда он был Дэдлоком, на интерфейс-поводке держал Турмоил. Персептор не желал ничего общего иметь с этим извергом!
Но чтобы обрабатывать все эти мысли, ему требовалось больше ресурсов, чем осталось после подключения. Дрифт подхватил его под бедра, прижимая к стене и усаживая на себя. Персептор кое-как схватился за стойку с винтовками, надеясь, что она привинчена к стене достаточно крепко, и вскрикнул. Раздразненное прикосновениями, кольцо ретранслятора на близость синхронизированного джампера отозвалось взрывом таких ощущений, что он вообще забыл, как думать.
Заглянул Спрингер, сказал «видимо, все в порядке, можете не отчитываться» и ушел.
***
Когда кольцо в порту запульсировало, в руках у Персептора был автоген, а на столе перед ним лежал корпус десептикона. Вернее, верхняя часть корпуса, которая интересовала его сильнее всего. Ноги отрезал Вирл, чем облегчил транспортировку на «Дебрис» вдвое. Десептикон во время сражения создавал гравитационные колодцы, запуская генератор в груди, и причинил «Крушителям» немало проблем. Персептора идея заинтересовала, и он забрал дезактив с собой. Теперь, чтобы изучить механизм и разобраться, был ли он интегрирован или связан с искрой с самого начала, требовалось срезать лишнее.
Руки дрогнули, газ столкнулся с металлом значительно ниже, чем Персептор планировал. Искры брызнули в оптику, он подставил ту сторону, где не стоял снайперский апгрейд, и отдернул автоген. Промахнись он серьезнее, генератор мог и взорваться! Отложив опасный инструмент, он вынужденно опереться на стол и перенес вес на руки.
Он не инициировал работу инт-систем сознательно, так что чем-то запуск походил на взлом. Протоколы регулировались кольцом, ощущения нарастали плавно, но неумолимо, как будто кто-то… слегка гладил его. Напряжение росло. Персептор напомнил себе, что это лишь обман нейросети, но тут электромагнитные поля в порту закрутились, дразня сенсоры уже по-настоящему, и он, застонав, навалился вперед всем корпусом. Задев дезактив, он отшатнулся и чуть не упал на колени. Напряжение пощипывало открытые контакты, ничем не заполненная пустота раздражала фиксаторы, выщелкнувшие и зудевшие, поскольку направлять им было нечего. Персептор развернулся спиной к столу, чтобы хотя бы не смотреть на мертвого десептикона, пока пустой порт наполняется проводящим гелем.
«Дрифт», – вызвал он.
Отклик последовал незамедлительно:
«Привет, дорогой мой! И как оно?»
«Оно» требовало контакта хоть с чем-нибудь, и Персептору пришлось сдвинуть пластину и зажать порт ладонью. На пальцах осела металлическая пыль, поднявшаяся, пока он разделывал дезактив, и он слишком поздно понял, что затолкал в себя частички чужого корпуса.
Нужно остановиться.
«Дрифт, сейчас немного невовремя…» – начал он.
«Да ну?»
Комлинк не транслирует эмоции так хорошо, как голосовая связь. Но все равно сообщение Дрифта отчетливо передавало его смешок. Персептор представил его заразительную ухмылку, и в этот же клик по портам прокатилось эхо стремительных подключений. Он осел на пол и втолкнул кисть глубже, снимая рукой часть выработанного собственным инт-генератором заряда. Приемное отверстие разошлось, как под джампер, и кольцо растянулось. Когда Персептор задел его, Дрифт прислал пакет эмоций, от которых он застонал вслух.
«Да. Я проводил. Изу. Чал, – сформулировать сообщение оказалось нелегко. Он скреб по внутренним стенкам порта рукой и все еще надеялся, что снимет возбуждение без электродов. – Ты мог бы отключить передачу, пока я не…»
«О, Перси, ты сам можешь все отключить! – радостно напомнил Дрифт. – Контроль есть у тебя так же, как у меня, помнишь? Так что если хочешь…»
– Фраг! – вырвалось у Персептора, потому что вспышка в глубине приемной системы разлилась жаром по нейросети, а дотянуться он туда не мог. Он заерзал по полу, лег на спину и периферическим зрением заметил свисающую со стола скрюченную пятерню десептикона. – Фр-раг…
Дрифт и не подумал облегчить его состояние. Наоборот, он, похоже, усилил передачу. Персептор отчетливо представлял картинку: когда все началось, его джампер стимулировали рукой… а потом направили внутрь. Он видел отчетливей, чем боевую симуляцию, что порты Дрифта к тому времени уже были забиты – все три, и кабели змеились по бедрам, залитых маслом. А потом появился второй партнер, или, может, тот же… И вот теперь Персептор в отчаянии подтянул к себе колени и удаленно запустил охлаждение в лаборатории. Резкое падение температуры ощущения только подчеркнуло.
«Ты… с кем ты?»
«А с кем ты меня представляешь? – ехидно спросил Дрифт. – Сверху или снизу?»
Персептор ничего не ответил, потому что искал способы простимулировать себя подручными средствами, а рядом лежал только упавший со стола автоген. И он, шлак, не годился!
Сверху? Учитывая, в какой позе он сейчас лежал, было проще представить его сверху. И не важно, на ком… на ком-то, возможно, куда крупнее гонщика. Броадсайд? Газзл? Выгнутая белая спина на фоне темного желтого. Скрутка ветвится в поиске новых разъемов. Их много, у Персептора столько нет, поэтому статика щелкает все звонче на направляющих в порту.
«Включи звук, – прозвучало как указание, а не как просьба. – Я знаю, что ты стонешь. Я хочу слышать… да, – добавил он, когда Персептор послушно перешел на голосовую связь. – Тебе хорошо, а?»
– Да! – выдохнул тот.
«Звучишь великолепно!»
– Это… сильнее… чем я… а-а… ах!
«Если я разделю скрутку на двоих, что будет, как думаешь?»
Персептор зажал себе рот. Лежа под столом, он бился бедрами об пол и озирался. Что-нибудь… он же изобретательный… шлак…
– Рано для… экспериментов… Я должен… проверить… на… на… стройки…
– Слишком сильно? – Дрифт проурчал это уже вслух, по приватному каналу; он обращался ко всем – и к партнерам рядом, и к Персептору.
Ответ на той стороне, судя по всему, был «нет», потому что в нейросеть Персептора ввинтилась информация о напряжении такой силы, что выбор остался между Броадсайдом и Роадбастером. Может, еще Спрингер. Темные руки на ярких лопастях. Дрифт держится за них и слегка двигается, чтобы раздразнить фиксаторы. Так они цепляют джампер крепче, и ему это нравится, а порт сжимается вокруг пальцев Персептора, как будто они проводят ток или могут принять заряд.
«Отключить кольцо?» – пришло на комлинк.
– Н-н-н… – промычал Персептор, переваливаясь на бок и сгибаясь. Выщелкивая из пальцев электроды и аккуратно замыкая контакты в глубине уже по-настоящему. – А-ах! А-а…
Он почти не мастурбировал раньше. Самоудовлетворение казалось довольно бессмысленной тратой времени. Но смысл появлялся, когда в аудиодатчиках звучал голос, а корпус обрабатывал призрачный фон. Знакомый рисунок энергополей меха, которого рядом не было. Конфигурацию его оборудования внутри.
«Я не буду, – решил Дрифт. – Я уделю внимание другим, если ты не против, Перси. Но я тебя слушаю. И если ты прекратишь стонать раньше, чем я ребутну этого… парня, я буду в высшей степени оскорблен!»
Персептор запрокинул голову, ударился шлемом о ножку стола, рука дезактива над ним качнулась, но тазовую секцию свело дрожью наслаждения от смешения призрачных ощущений и настоящего тока в пощелкивающих клеммах, и оставалось только пренебречь этикой и продолжать трахать себя пальцами, лежа под мертвым десептиконом.
Когда Персептор будет припоминать эту… «шалость» Дрифту наедине, то постарается, чтобы ему было так же хорошо.