И этим ртом ты целуешь мой перстень?!
Название: Стратегическое планирование
Автор: Diana Vert
Размер: макси, 15300 слов
Пейринги и персонажи: Мегатрон/Родимус Прайм, Мегатрон/Дарк Родимус, Старскрим, Лагнат
Вселенная: Animated
Категория: слэш
Жанр: юст по-десептиконски, юмор, PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: О, эти трогательные романтические влюбленности могучих лордов. К чему они только не приводят.
Предупреждения: AU с полным презрением к каким бы то ни было таймлайнам. Что-то сюда явно набежало из TF:Prime.
Примечания: любимый – Мегатрон, нелюбимый – Старскрим.
читать дальше
До Родимуса Прайма никто из автоботов так надолго не поселялся у Мегатрона в процессоре. Лидер десептиконов думал о врагах своего дела во вполне практичном ключе: их следовало победить, сдавшихся – перевербовать, остальных – переплавить на соратников, и тирания Высокого Совета закончится. Чтобы построить новое будущее для своих подданных, нужно дезактивировать всех, кто стоит между Мегатроном и властью.
Почему молодой Прайм, офицер Элитной гвардии, из этой парадигмы выпал, Мегатрон себе объяснить не мог.
Кажется, это случилось в бою за станцию «Феррум» на одной из лун M-716-83. Родимус кружил, отдавая звонкие приказы членам своего отряда, оказываясь то здесь, то там с потрясающей быстротой. Мегатрон отмахивался от сияющих стрел, раздражаясь все сильнее, а потом – бац! – все перевернулось. И когда он добрался до наглого автобота, в пылу сражения потерявшего врага из виду, то не оторвал ему голову.
Одно из самых ярких воспоминаний, между прочим. Мегатрон смял интегратор силового лука в запястье Родимуса Прайма, вздернул автобота в воздух и залюбовался тем, как он машет ногами, стараясь достать до десептикона. До этой сцены Родимус казался вполне взвешенным офицером. Может, самоуверенным, но этим порой грешат все элитные гвардейцы. Зато он был самоотверженным и находчивым. Однако Мегатрон вдруг уловил иное: сквозь образ лидера отряда просачивался настоящий Родимус. Молодой, забавно бесящийся из-за собственного бессилия, готовый колесом в руках Мегатрона вертеться, лишь бы ему врезать… горячий и страстный, под стать аэрографии на честплейте.
Мегатрон перехватил его руки одной кистью, подцепил подбородок пальцем и только тогда присмотрелся к любопытной детали. Горло Родимуса Прайма прикрывал свободный ошейник, напоминающий воротник брони, но крепящийся к ней лишь в паре мест. Подвижный (от касания он покачнулся) и широкий рыжий шестиугольник из металла имел тупые грани и прорезиненную внутреннюю сторону – чтобы при встряске Родимус не повредил себе шейные кабели и шланги. К функциональности альтмода с такими-то креплениями он отношения не имел, шею тоже толком не защищал…
Юный офицер Элитной гвардии таскал на шее стильную цацку. Именно обнаружив этот ошейник, Мегатрон и завелся в первый раз. Да еще и с эпическим размахом – на пару звездных циклов хватило! Но в тот момент Мегатрон расслабился: захотел подцепить за украшение, отвлекся… Кулаки, сжимаемые десептиконом, раскалились, и когда рука сама дернулась вверх в попытке немного остудиться, Родимус врезал ему ногой по оптике. Удар дезориентировал Мегатрона на долю наноклика, но шустрому автоботу хватило времени, чтобы умчаться. На фейсплейте осталась теплая вмятина в форме ступни Родимуса Прайма.
Да. Вот с тех пор Мегатрон и не мог больше ни о ком думать.
Он озадачил разведку поиском информации об изворотливом автоботе с силовым луком. Выяснилось, что чутье Мегатрона не подвело: Родимус и правда оказался очень молод. Совсем недавно он получил звание Прайма и новое имя. До повышения его звали Хот Род – в воображении Мегатрона это прозвище сопровождалось особенным жаром в нейросети. Юный и горячий. Стройный корпус, серьезная мордаха, широкий золотисто-желтый спойлер. Как раз во вкусе Мегатрона – тому нравились ладные, звучащие каждой деталью партнеры с гладкой броней, которых можно обхватить одной ладонью.
И все бы ничего, симпатии и грозные лорды десептиконов покорны, вот только Родимус Прайм не растаял где-то там среди многочисленных бойцов алого знака. Он регулярно маячил на горизонте, набивая геройские очки среди своих, а в руки не давался. В последнее время он стал экспертом по удержанию десептиконских отрядов. Мегатрон подарил ему часть славы, просто-напросто уступая там, где это не очень вредило общему раскладу сил. Приятно было сделать преисполненному энтузиазма Прайму одолжение, зная, как он взбесился бы, обнаружив, кому обязан победами. Но вообще-то Родимус Прайм будто и правда чуял неладное, потому что при появлении Оллмайти на поле боя сосредотачивал огонь на нем, не оставляя шанса приблизиться. Инстинкт самосохранения наверняка подсказывал ему, что в следующий раз та здоровенная черная ручища уволочит его в плен и…
По поводу «и» Мегатрон фантазировал очень много. Настолько, что вскоре сам осознал: пора заканчивать, а то свои уже начинают потихоньку делать ставки. В строжайшей тайне, разумеется, но с азартом.
Нельзя все бросать и ломиться туда, где заметили Родимуса Прайма, только потому что очень уж невмоготу его сконнектить. И не кого-нибудь похожего, будто нельзя найти горячих гонщиков среди десептиконов, а именно его. Чтобы орал, выгибался и в экстазе звенел спойлером о броню Мегатрона.
С такими мыслями войну не выиграешь. Он чаще на голографические записи боев с Родимусом Праймом смотрит, чем на тактический стол!
Стоя на мостике «Немезиды», Мегатрон глядел на свое отражение в погасшем экране терминала и обдумывал перспективы. Родимусу Прайму следовало найти замену, иначе лидер десептиконов глупо попадется Элитной гвардии, когда придет добиваться объекта воздыхания на порог автоботской ставки. Это всего лишь вожделение, в конце концов. Глюк, связанный с усталостью и напряжением. Обязанности лорда плохо сказываются на расписании коннектов…
Тот факт, что у него есть расписание коннектов, уже шлаково.
Мегатрон мрачно оглянулся на выстроившихся в ряд членов команды, заметил юркнувшего на свое место Старскрима, опоздавшего в очередной раз, не обнаружил ни одного меха, которому хотелось бы насовать проводов под броню, и в решительном отчаянии позволил себе последнюю попытку.
Бой развернулся на борту «Гипериона», корабля Элитной гвардии, который Мегатрон приказал штурмовать, как выразился Старскрим, «от нечего делать». Увы, в этот раз заместитель был прав, необходимости нападать не было. Однако именно в узких коридорах космического судна Родимусу не удавалось на силе энтузиазма бегать от Мегатрона слишком широкими кругами. Разгон гонщика позволял ему ненадолго побороть корабельную гравитацию и заскочить на стену, обстановка к соревнованиям на скорость не располагала. Да и силовые стрелы – плохое оружие в замкнутом пространстве, когда кругом легкие челноки, способные взорваться и навредить своим.
Штурмовой корабль десептиконов влетел на посадочную площадку сразу, едва его отряд высадился. Десептиконы застали автоботов врасплох. Мегатрон приказал своим солдатам удерживать команду Родимуса Прайма на расстоянии, а сам сосредоточился на поимке командира. Времени у него было немного: скоро прибудет подкрепление, а драка со всей Элитной гвардией в планы не входила.
Родимус, отрезанный от своих, вынужден был отступать и уворачиваться от выстрелов Мегатрона. Пушка, настроенная на минимальную мощность, не оставила бы серьезных повреждений, но приятно было наблюдать, как автобот шарахается из стороны в сторону. Ловкий, гибкий и быстрый. Вентиляция – на максимум, сервоприводы напряжены. Очень эротично.
Оттеснив Родимуса в угол, Мегатрон наконец-то схватил его за пояс, приподнял и прижал к стене. На вытянутой руке, чтобы выглядело внушительней. Родимус попинал его бронированное запястье, но безрезультатно. Ошпарил раскалившейся броней, как умел, но – всерьез загнанный – навредить не сумел. Спустя еще пару циклов он перестал вырываться и встретился взглядом с Мегатроном. Столько пыла, возмущения и ненависти! Бери и тащи на платформу. Или даже не тащи никуда…
Нет, разумеется, Мегатрон не собирался лапать врага посреди боя. Это уже вовсе варварство, да еще и импульсивное – а он славился коварством и взвешенностью жестоких решений. Пока что хватало того, что он, разжав кулак, придавил Родимуса к стене ладонью, вынуждая слегка расставить руки и ноги. Теперь наконец-то можно поглядеть на него, когда он распластан и трепыхается. Автобот был шлаково горячим, в прямом смысле. «Хот Род», да? Резкая пауза после динамичного боя бросила вызов его охладительной системе. На трубках, выступающих на запястьях, блестел кондесат.
– Если я надавлю чуть сильнее, то размажу тебя, – почему-то сказал Мегатрон. Похвалиться захотелось? Разговоры совсем не обязательны в такой обстановке.
– Ну, так дави!
В голосе автобота – закономерно – возбуждения не шифровалось. Только злое недоумение. И все же они впервые за всю историю противостояния вступили в диалог. Прогресс!
Мегатрон аккуратно протолкнул палец под ошейник. Один – как раз помещался. Родимусу, возможно, было некомфортно, но уж точно не больно. Вот второй палец заставит его вертеть головой, передавит часть шлангов и ухудшит приток энергона к центральному процессору. Как он отреагирует на недостаток питания, тоже интересно посмотреть. Мехи обычно становятся туповатыми и покладистыми, зато – томными…
– Что ты делаешь? – прохрипел Родимус.
Мегатрон за украшение подтянул его голову ближе. Узкий корпус, прижатый могучей большой ладонью, вибрировал сильнее. Наконец-то.
– Побольше уважения, юный Прайм, – ухмыльнулся он.
Пленники не всегда учатся уважению, но этого он обязательно убедит. Родимус даже не представляет, насколько он терпелив! Ему вовсе не хочется ломать этот корпус. Грубость не обязательна. Ведь цель – чтобы Родимус Прайм стонал и выкрикивал его имя, охотно подставляя порты. Ради достижения этой цели даже Совет свергать не нужно…
Между пальцами виднелась экспрессивная аэрография, поверх которой алела инсигния. Оптика Родимуса – ярко-голубая, с кислотным отливом, сейчас темнела от сдавленной ярости. Он любит подраться, а? Но проигрывать – ненавидит.
– Я не сдамся. Можешь убить меня.
– Как мило, что ты разрешаешь, – повеселился Мегатрон сиплому вызову от слабо дергающего ногами автобота.
Большинство бойцов на вражеской стороне такие мелкие, но такие назойливые! Вот и сейчас – спину лизнул огонь, вырвавшийся из рук прорвавшегося Хот Шота. Блот тут же заслонил лидера, а Кленч отшвырнул огнеметчика, но был смят Брауном. Мегатрон, сжав Родимуса в кулак, развернулся.
– Что вы возитесь? – грозно спросил он у своих солдат. – Разорвите их!
– Попробуй меня разорви! – с вызовом крикнул гвардеец с красной броней. Мегатрон волей-неволей их всех выучил, раз уж они повсюду ходили с Родимусом. Этого звали Айронхайд, и он был поистине крепким болтом. Простоватым, наглым и суперкрепким.
– Подумали бы о своем командире, – Мегатрон спокойно приподнял Родимуса повыше. – Что если я разорву его?
Жест произвел впечатление – даже Браун опустил кулаки. Хот Шот гневно полыхнул огнем, но не напал, а Айронхайд обеспокоенно тряхнул пушкой. Они волновались за жизнь Родимуса, не зная, что на самом деле он в безопасности. Вполне возможно, что они даже не помешали бы десептиконам отступить на корабль, если бы… Если бы не еще один член их отряда.
Плечевой сустав пронзила судорога. Пальцы разжались от последовавшего за ней шокового удара – нейросеть закоротило по всей длине.
Родимус воспользовался слабиной, включил ускорители в коленях и влетел бронированными наколенниками Мегатрону в фейсплейт. Жаркий и болезненный удар не помешал схватить его снова, правда, на этот раз Родимус почти увернулся. Мегатрон стиснул его спойлер пальцами и с рычанием потянул на себя.
Кленч открыл пальбу в ту сторону, откуда прилетел стан-заряд, но белый с красным медицинский автомобиль уже рванул к своим. И вновь начался бардак – у Родимуса Прайма в подчинении всего четверо солдат, а гвалт стоит, словно дерется целая рота!
Пару циклов назад медик Родимуса лежала на палубе без движения – а оказалось, ждала возможности для атаки. Короткий запрос к фоновым записям показал, что Блот подстрелил ее, прожег плечо, но не добил. Из сентиментальных соображений – или просто отвлекся? Хороший вопрос. Нужно провести с солдатами разъяснительную беседу на тему «чем в бою опасны медики». С наказаниями за неусвоенный материал в виде живительной дрели. Нокаут с удовольствием им что-нибудь эдакое продемонстрирует…
На кисть Мегатрона рухнул Браун – самая мелкая ржа из команды Родимуса Прайма, но громче всех орет и, видимо, вообще без башки, раз бросается на лидера десептиконов с кулаками. Его только что буквально перекинул через головы десептиконов Айронхайд – десант на помощь командиру, так сказать.
Родимус вырывался. Правую руку Мегатрона все еще сводило, приходилось держать жертву одной левой, и при таком раскладе Браун и правда мешал. Хот Шот поливал десептиконов огнем, мешая кому-нибудь еще подскочить и отфутболить Брауна подальше, а остальные не решались стрелять по Оллмайти, облепленному шлаковыми автоботами. Учитывая, что к одному из них он сам и прилип.
Ворота на посадочную площадку, заблокированные десептиконами сразу после высадки, задрожали. Автоботы ломились к своим. Сколько там бойцов Элитной гвардии – десять, двадцать мехов? У Мегатрона тут легкая романтическая прогулка намечалась, для полноценной баталии он с собой десептиконов не брал.
– Отступаем! – скомандовал он, стряхивая наконец Брауна. Хотел было раздавить его, но автобот вовремя перекатился – и под ступней лидера десептиконов треснула только его нога. Скрежет чужих деталей Мегатрона немного раззадорил, но о своей цели он не забыл.
Он был уже у штурмового корабля, а его двигатели гудели, когда «цель» начала трансформироваться прямо в его руке, безрассудно царапая сжимавшую спойлер ладонь. Что-то в Родимусе ломалось и трещало, но он не остановился и даже запустил двигатель прежде, чем протокол завершился. И – рванул вниз, оставив на корпусе Мегатрона темные следы шин.
Так «последняя попытка» принесла Мегатрону кусок спойлера Родимуса, но не его самого.
Мегатрон постукивал обломком спойлера по столешнице. Энергон на желтом металле уже засох.
Голограмма Родимуса, развернутая над столом, двигалась. Все лишнее – других участников сцены, даже себя – Мегатрон приказал из кадра удалить. Объемную проекцию создали на основе записи с оптики одного из солдат, участвовавших в атаке. Чуть поправили ракурс, достроили детали – и вот, Родимус скачет над проектором, не в силах вырваться из луча. В реальности он носился вокруг Мегатрона, уворачиваясь от атак, но, в отличие от Оллмайти, голографическая сетка смогла его удержать.
Наконец, полупрозрачную фигурку прижало к невидимой стене. Родимус запрокинул голову (когда под его ошейником оказался палец, сейчас не видимый), оскорбленно скривил губы, но вынужденно изогнулся. О, в этом идеальном корпусе даже заложен инструмент повиновения! Почему…
– Твоя обсессия ставит нас под удар! – заявил Старскрим с порога.
Мегатрон поднял тяжелый взгляд. И снова Старскрим прав, чтоб его скраплеты пожрали. Одержимость Родимусом Праймом будто бы превращала его в какого-то другого Мегатрона. Из другого мира. В Мегатрона импульсивного, одержимого смутно достигаемыми идеями, меняющего планы три раза за сол-цикл исходя из собственных причуд. Имеет ли лорд десептиконов право на причуды?
Да. Но причуды не должны впустую ставить под удар солдат и общее дело. На «Гиперионе» несколько десептиконов серьезно обгорели, Блоту, как выяснилось, Айронхайд вмял пушку внутрь корпуса… и при этом операция, в которой они пострадали, не имела никакого смысла. Для боевого духа не очень хорошо, ничего не скажешь. Да, Мегатрон приказал – и все сражались! А как иначе? Но он, как лидер, не должен инициировать атаки на корабли Элитной гвардии с наскока.
Дожил. Теперь Старскрим его отчитывать будет? Как он, кстати, вообще вошел? Не личный кабинет, а проходной двор…
Мысли о Старскриме ненадолго его отвлекли. Он вернулся к Родимусу. Если нельзя без ущерба для морали войск и собственной репутации заполучить его прямо сейчас, не обязательно отказываться от желаний вовсе. Достаточно найти иное решение. Или десептиконы среди автоботов даром слывут коварными маньяками?..
Старскрим встревоженно скривился, заметив оскал Оллмайти, и на всякий случай попятился к двери.
– Стой, – приказал Мегатрон и процарапал спойлером край стола. Стоп-кадр, где Родимус Прайм выгибал спину и вздергивал подбородок, отвлекал, но не настолько, чтобы не заметить, как самый громкий десептикон в армии пытается выскользнуть из его кабинета. – Клонируй его.
– Что? – переспросил Старскрим мгновенно, не отшатываясь, а буквально перепархивая как можно дальше и от голограммы, и от повелителя.
– Клонируй. Его, – повторил Мегатрон размеренно, продемонстрировал обломок и двинулся вокруг голопроектора. – У нас достаточно информации для создания модели, есть ТНК и энергоновый образец.
Старскрим выставил вперед ладони и замотал головой:
– Не понимаю, о чем ты, повелитель…
– Ржа! – перебил Мегатрон, взмахивая кулаком. – Я знаю, что ты клонируешь себя, идиот! Просто сделай мне клон Родимуса Прайма – и я не снесу тебе башку за предательство и очередной заговор!
– О-о-о, Оллмайти, – совсем иным голосом заговорил Старскрим, а его испуганная улыбка стала еще шире. Взгляд забегал. – Ты узнал! Я собирался преподнести эту технологию тебе, но она пока еще такая… неотработанная! Невероятная неточность, сбои, ошибки…
Придумывает оправдания на ходу. Ему повезло, что лидер до сих пор не наставил на него пушку… впрочем, это не значит, что не наставит. Мегатрон приблизился вплотную.
– Преподнеси, раз собирался.
Старскрим стиснул денты, задавливая панику, но вскоре встряхнулся и зазвенел крыльями:
– Знаешь, мой лорд, идея клонировать автоботов… я опасаюсь, что в наших рядах ее воспримут без энтузиазма…
Ну, конечно, тебе не хочется делиться технологией. Мегатрон давно наблюдал за «крайне секретной» возней Старскрима на голом астероиде, вдруг пропавшем со всех космических карт десептиконского флота. «Копии» заместитель снимал с себя регулярно, однако преданной армии из них пока не сложилось. Под другими именами они фигурировали в разных делах, но пока никому не вредили. Частенько умирали. Некоторые дезертировали. Шпионы Мегатрона за ними присматривали, и в планах было ждать, когда же затея Старскрима примет привычный оборот, чтобы его в очередной раз разоблачить и разочаровать… но пришлось испортить представление.
– Тебя должен интересовать только мой энтузиазм, – предупредил он.
Старскрим подобострастно склонил голову и исподлобья косясь голограмму:
– Конечно, мой лорд! Позволь уточнить пару… маленьких деталей. Чтобы я мог приступить к работе. Тебе нужен Родимус Прайм… в точности?
– В точности.
– И… как ты собираешься использовать его?
Мегатрон зарычал. Старскрим всплеснул руками и затараторил:
– Всеискра! Я должен знать, если ты поручаешь мне… да еще и без оригинала… для сканирования… я же не волшебник…
– Я собираюсь отправить его в лагерь автоботов шпионить в высших кругах! – сымпровизировал Мегатрон, нависая над заместителем. – Так что он должен быть покорным мне и сохранять… энтузиазм оригинала. Подражать ему. От него мы будем получать информацию прямо из ставки Магнуса.
– О-о, какой коварный план! – залебезил Старскрим, пошловато поглядывая на голографический «оригинал». Здесь не видно, как Мегатрон будто бы ненароком прижимает большой палец к бедру Родимуса очень близко к паховой пластине. Но ногу тот оттопырил выразительно. А Старскрим – проницательная зараза, хуже красной ржи. – Я и не сомневался, что…
– У тебя два дека-цикла, – вмешался Мегатрон в монолог, зная, что это отвлечет Старскрима от маскировки скабрезных замечаний.
– Нет! – ахнул тот. – То есть, это невозможно! Срок слишком маленький, м-мой ло….
Мегатрон вытолкнул его из кабинета. Охранявший двери Лагнат оживился, заметив недовольство лорда. Всем нравилось смотреть, как авиакомандующий получает нагоняй. В этом заключалась величайшая традиция и часть веры десептиконов в то, что несправедливо пострадавшие когда-нибудь будут отомщены. Влетает же Старскриму, который проел аудиодатчики абсолютно всем в армии!..
– Не отлынивай! Я не намерен ждать дольше! – он запустил в Старскрима обломком спойлера, не рассчитал силы – и тот вонзился ему в плечо на целую фалангу. Старскрим застыл, выгнув спину и слегка расставив руки. Если бы повернулся, от гримасы ненависти на его лицевой наверняка энергон бы в шлангах попортился, но когда Мегатрон начинал калечить подчиненных, Старскрим всегда сдавался первым. Даже словесные угрозы расправы действовали на него безотказно, а уж физические повреждения… – Приведи мне копию Родимуса Прайма! И только попробуй что-нибудь… испортить!
Мегатрон бы и сам всё проконтролировал, но вовремя вспомнил, что желание коннектить автобота не должно мешать управлять войсками. Пары дека-циклов на то, чтобы вернуть команде прежний боевой дух, отдать все распоряжения, которые он откладывал, и спланировать следующие действительно важные битвы, как раз хватит.
– Лагнат! – позвал он.
– Да, величайший! – гаркнул верный телохранитель, топая ногой с оглушительным лязгом.
Мегатрон широким жестом пригласил его отойти от стены и указал на авиакомандующего.
– Отправляйся со Старскримом в его тайную лабораторию, – распорядился он. – Он должен создать нам нового тайного агента, а ты будешь наблюдать. И если ты вдруг заподозришь, что он собирается сорвать мой план, можешь отстрелить ему крылья.
– С радостью, лорд! – линза Лагната интенсивно замерцала. С радостью – отстрелить или проследить за порядком? Он не уточнил, но Старскрим и без того взвился. Развернулся, всплеснул руками и панически взвизгнул:
– Это совершенно ни к чему!
– Не подвергай сомнению приказы лорда Мегатрона! – пригрозил Лагнат, немедленно приступая к выполнению указаний.
– Повелитель! Да он же тупица и трепло! – Старскрим в надежде свел руки перед кокпитом, складывая вместе ладони. – Что он понимает в науке?!
Столкнувшись с довольной усмешкой лидера, он уныло опустил крылья. В том и суть. Лагнат не очень сообразительный, но ждет от Старскрима подвоха постоянно. И, получив приказ подозревать подставу, будет истово искать ее в каждом действии авиакомандующего, не слушая увещеваний. Лагнат не покупался на ложь (поскольку зачастую она оказывалась для него слишком сложна), так что на его верность Мегатрон мог положиться. И на грубость. Старскрим не станет рисковать целостностью корпуса.
– Одно подозрение, – повторил Мегатрон и изобразил, как отрывает крыло от воображаемого сикера.
– Я сделаю для тебя клона, Оллмайти, – процедил Старскрим, кланяясь. – Как пожелаешь.
Вот сразу бы так. И почему всегда приходится применять угрозы?
Мегатрон сдерживал ажитацию, шагая следом за Старскримом. Тот нервно пружинил, расхваливая себя за быструю и точную работу, но то и дело оглядывался, проверяя, не бесит ли это слушателя. Взбешенный повелитель десептиконов становился опасным для жизни. Впрочем, в данный момент Мегатрон был слишком занят – его воображение, заточенное, чтобы предрекать исходы битв и стратегически планировать, сейчас напрягало процессор приватными сценами с участием покорного Родимуса Прайма.
Фон Мегатрон вполне контролировал в любых обстоятельствах, а вот фантазию – нет. Поэтому в слова Старскрима он не очень-то вслушивался.
Клона не придется ломать, он с момента активации будет десептиконом, признающим власть лорда. Но если он сохранит черты характера оригинала, то проявит строптивость, соответствующую яркой раскраске и звонкому имени. Мегатрон мысленно поднес палец к губам Родимуса и протолкнул в рот. Немного удивленное и немного возмущенное выражение усилило желание сдернуть бордово-рыжую броню и зарыться в разъемы. Но – нет. Не сразу. Сначала пусть осознает, с кем связался. С такой разницей в размерах ладони хватит, чтобы накрыть фейсплейт, проталкивая палец до шлюза, погрузить мир Родимуса в темноту и потрепать за размашистый оранжевый шеврон.
Красиво и страстно. Мегатрон довольно рыкнул.
Старскрим подскочил и развернулся.
– Н-но есть одна мелочь… – начал он.
– Довольно! – Мегатрон отстранил его. – К делу.
И шагнул в отсек, к которому Старскрим его привел. Лагнат поприветствовал повелителя лязгом стойки «смирно», но на него Мегатрон внимания не обратил. Его интересовал мех, стоявший в центре помещения на небольшом постаменте, словно экспонат. Вокруг по полу и стенам змеились пучки кабелей, но клон уже не был ни к чему присоединен. Свет одновременно падал на него и снизу, и сверху, подчеркивая силуэт, надо сказать, идеально. Когда появился Мегатрон, клон не шелохнулся, но отреагировал: взгляд изменился, вспыхнул заинтересованностью и легким испугом, совершенно закономерным, учитывая, что Мегатрон значительно массивнее даже Лагната. Даже если в банках памяти клона хранилась информация о конфигурациях многих десептиконов и автоботов, Мегатрон все равно пока был самым тяжелым и грозным мехом, какого он встречал.
Все бы ничего, вот только оптика клона оказалась алой. Никакого «благородного голубого», который в мечтах Мегатрона в разгар перегрузок исходил кипенно-белым сиянием. А корпус…
Мегатрон втянул следом за собой Старскрима, не успевшего увернуться, всадил его крыльями в стену и гаркнул:
– Почему он лиловый?!
Старскрим забарахтался, цепляясь за тяжелый кулак, в надежде и удержать его подальше от кокпита, и не упасть самому:
– Мой лорд, я пыта…
– Ты перестал различать цвета? – зарычал тот. – Как сильно нужно бить, чтобы ты исполнял приказы с первого раза?!
От Мегатрона не укрылось, что «экспонат» наблюдает за ним с большим интересом. Даже склонил голову набок, разглядывая… оценивая силу? Мегатрон показательно сгреб Старсркима за плечи и встряхнул. Захотелось эффектно наказать заместителя, а не просто избить.
Он что, старается оказать впечатление на подделку, да еще и некачественную? Это ведь клон, а не настоящий Родимус Прайм. Ему не нужно нравиться. Ему нужно приказывать. Затем он и собран… шлак!
– Оптика – это прокол системы! Автоматика! Я не мог повлиять, иначе образец был бы утрачен! Но Лагнат не позволил мне покрасить броню в рыжий, или какой там! – выпалил Старскрим, почти не членя речь на слова. – Он утверждал, что я собираюсь сделать из него автобота! И ему было налить, что этого ты и хотел! Я пытался выполнить твой приказ, как мог, но ты сам дал ему право драть мои крылья, чуть что! – он тараторил, отчаянно переступая мысками по полу, поскольку едва до него дотягивался. – А он полный кретин! Я говорил! Я преду…
– Хочешь сказать, Лагнат сам его выкрасил? – переспросил Мегатрон.
– В благородный лиловый! – с довольством в голосе сообщил Лагнат, не догадавшийся пока, что именно это стало причиной вспышки гнева повелителя. – И инсигнию присвоил тоже я!
– Агрх! – Мегатрон швырнул Старскрима на палубу.
– Мне нравится цвет, – вдруг вмешался Родимус и полыхнул линзами. Весьма вызывающе. Прямо как оригинал.
Старскрим зашипел, но, лежа под ногами у Мегатрона, смолчал. Наверняка же хотел посоветовать клону заткнуться и не бесить и без того разъяренного лорда, однако побоялся, что его немедленно растопчут.
– И я выбрал себе подходящее имя, – добавил клон, впервые за несколько циклов меняя позу. Теперь он положил ладони на бедра и слегка расставил локти. Сами сочленения были тонкими, такими же темными, как у оригинала. И металл трубок системы охлаждения – никелированным, в соответствии с цветовой схемой Родимуса Прайма. Подсветка – алая, тоже совпадение. Но наплечники и спойлер были скучного светло-серого оттенка, а аэрография на честплейте – серебристой.
– Кто сказал, что ты можешь… – начал Мегатрон.
– Дарк Родимус, – перебил тот. – За исключением цвета обшивки я соответствую твоим требованиям, повелитель?
Подход к делу клона, которому и сол-цикла нет, Мегатрона позабавил. Он обошел постамент, убеждаясь, что в остальном Старскрим не вмешивался в конструкцию и внешний вид. Стоя сзади, Мегатрон взялся за спойлер – с того края, где деталь частично принадлежала настоящему Родимусу. Если сковырнуть краску, будет желтый? Он попробовал – и услышал возмущенный всплеск кулеров. Рыкнул, приказывая молчать и терпеть. Дарк Родимус, значит? Под когтем и правда проступила золотистая полоска. Но в остальном оттенок брони был холодным. Больше всего – черного и фиолетового, немного серого, совсем чуть-чуть красного.
Разочарование.
Дарк Родимус больше не издавал звуков, как и было велено. Мегатрон продолжил движение, соскребая краску по всей длине спойлера – и наблюдая за тем, как искривляются губы клона и подрагивают пальцы. Очень быстро полоска стала темно-серой. Мегатрон недовольно фыркнул.
Вновь оказавшись спереди, он поддел пальцем металлический ошейник с лиловым напылением – и тем же жестом, что настоящего Родимуса в последней битве, потянул клона к себе. Тот выгнул спину, склоняя только верхнюю часть корпуса и вставая на мыски. Уголки губ недовольно опущены… Он что, злится из-за царапины? Смешно! Злится и молчит. Родимус Прайм бы уже сообщил Мегатрону, что не боится повреждений, а этот смиряется.
Но его губы – губы Родимуса, его шеврон такой же формы, и турбоускорители, в альтмоде сдвинутые на колени. Можно приказать его перекрасить. Конечно, не привлекая Лагната – тот лишний раз смутится из-за того, что повелителю не угодил истинно десептиконский покрас, примется размышлять и донимать окружающих… Но – потом.
Мегатрон обнаружил, что Дарк Родимус молча смотрит ему в оптику – так же пристально, как и он. Тот уровень непокорности, который можно и потерпеть… если итог будет стоить этого терпения.
Не отпуская ошейник, Мегатрон заставил Дарк Родимуса сойти с постамента. Теперь клон оказался в разы ниже него и вынужден был до максимума запрокинуть голову.
– Эти недотепы нам не нужны. Я осмотрю тебя сам и удостоверюсь в успешности проекта. А если не удостоверюсь – казню всех, – добавил Мегатрон, скосив взгляд на Старскрима.
Тот догадался не отвешивать грязных шуточек, хотя наверняка хотел бы. Трус.
Дарк Родимус не сразу подстроился под его шаг. Сначала он семенил, потом пытался выгнуть шею и отклониться, чтобы ошейник не слишком давил. Он вел себя осторожно, но в то же время упрямо не подчинялся ведущей руке. Наконец Мегатрон устал от бессмысленной возни, отпустил его, толкнул вперед и приказал идти. Клон взволнованно оглянулся, приоткрыл было рот, но вопросов так и не прозвучало. Он развернулся и пошагал в указанную сторону, совсем немного – плавно и мягко – покачивая бедрами.
Делает ли так оригинал в спокойной обстановке? Когда расслаблен? Мегатрон, в любом случае, был не против посмотреть. К тому времени как они дошли до кабинета, он расслабился. Бордово-рыжий ему нравился, но Дарк Родимус смотрелся не менее органично. Старскрим и Лагнат, конечно, оба налажали, но насколько хорошо послужит клон, станет ясно чуть позже.
Прогулка по «Немезиде» с видом на бампер Родимуса принесла Мегатрону мысль, что «маскировка» под десептикона – это даже неплохо. Породит меньше вопросов среди младшего офицерского состава. Даже захотелось, чтобы в итоге клон ему подошел. Ну, так-то, захотелось всадить псевдо-Родимусу джампер в порты, не откладывая, но Мегатрон призвал все свое терпение. Опрометчиво взламывать его немедленно. Ставить на колени, срывать броню и приказывать удовлетворять повелителя до потери заряда… вовсе не этот грубый сценарий заводил Мегатрона. Ради такой разрядки можно было не играть в клонирование.
Нет. Если бы это был настоящий Родимус… чего бы Мегатрон хотел?
Все сцены, которые Мегатрон представлял прежде, начинались с традиционного «поймал десептикон автобота». С допросов, с посещения камеры, с благосклонного перехода от пыток к удовольствию. Но в свой кабинет Мегатрон воображаемого Родимуса Прайма никогда не приглашал.
Дарк Родимус вошел, огляделся, зачем-то пощупал ладонью стол с отключенным голопроектором. Втянул воздух, анализируя запахи – здесь вентиляция получше, чем в коридорах корабля. А клон ведь только собран, наверняка даже осязание и обоняние приносят ему непривычные ощущения. Мегатрон представил, как это отразится на коннекте, и с прискорбием отмел версию, в которой неопытный мех оказывается волшебным партнером в первом своем за актив интерфейсе. Зато Дарк Родимус будет шлаково чувствительным. Если сдержаться и не поломать его в первый заход… Коннект с повелителем не должен ассоциироваться у него с болью, так ведь?
Родимус Прайм, у которого еще никого не было. Конфигурация портов – только под первого партнера. Ребут, прописывающий стандарты возбуждения в интерфейс-протоколы.
Мегатрон хлопнул ладонью по панели управления дверью.
– Что ты знаешь о своем предназначении? – спросил он, разворачиваясь.
– Командующий Старскрим сказал, у вас для меня будут особые задания, – не промедлив – и не смутившись! – сообщил клон.
Он неплохо владел интонациями. Как и оригинал, кстати: самый юный Прайм среди автоботов умел очень серьезно болтать, а потом с неистовым проворством лезть на рожон.
Мысленно Мегатрон казнил Старскрима с особой жестокостью за такие «брифинги». «Особые задания» он устроит заместителю чуть позже.
Он решил придерживаться изначального плана. Вернее, плана, придуманного, чтобы изначальный план не рисовал его повернутым на интерфейсе самодуром. Использовать технологию клонирования, малоизученную и затратную, чтобы почесать штекеры… пусть это и правда, пора извлекать из своей интерфейс-одержимости выгоду, как подобает лидеру.
– Ты должен изучить меха, чьей копией являешься, – сказал он. – Судя по тому, какое имя ты выбрал, личность его тебе известна?
– Старскрим добавил эти данные при загрузке, – кивнул Дарк Родимус. – Досье и текущий статус. Он Прайм, командир отряда Элитной гвардии.
Мегатрон его не остановил, и клон продолжил рассказывать общеизвестные факты и кое-что из сведений разведки, которые были Старскриму доступны. Голос в точности соответствовал оригиналу: тембр, манера речи, интонации. Притушив оптику, Мегатрон сравнивал речь Дарк Родимуса с хриплыми и наглыми вызовами, которые слышал лично. Или – со звонкими приказами. Взвешенный доклад – совсем иная коммуникативная ситуация, но сравнения все равно были в пользу копии.
Старскрим неплохо набил руку, клепая своих клонов. Из его лаборатории вышел мех, ориентирующийся в ситуации, в раскладе сил и целях десептиконов. Идеологическая прошивка – тонкий момент, особенно если ее выполняет ненадежный специалист, но Мегатрон пока не нашел, к чему придраться.
– Хороший анализ, – подбодрил он клона. – В ходе своей подготовки ты узнаешь о Родимусе Прайме еще больше. И, когда будешь готов, займешь его место. Он пользуется расположением Магнуса. Окажешься рядом с ним – и будешь докладывать мне обо всем, что узнаешь.
– И повиноваться твоим приказам? – переспросил тот.
– Именно, – Мегатрон осклабился.
– Я готов, – Дарк Родимус прикусил край губы. Он волнуется? Осознает, какое задание опасное и сложное?
Но произнесенные вслух слова повинования звучали великолепно. Сколько двусмысленности вкладывает в них клон, пока непонятно. Он поддерживал диалог так, словно Старскрим поделился с ним предположениями вполне откровенно. Если выяснится, что с новым десептиконом уже обсуждали интимную жизнь повелителя, не важно, в каком ключе, Старскрима ждет серьезный разговор. Но пока что Мегатрон просто разглядывал Дарк Родимуса, а тот – его.
Если характер оригинала хоть немного передался копии, то немую сцену прервет именно клон. Мегатрон предположил – и не ошибся.
– Как мне получить всю информацию? – уточнил Дарк Родимус. Мегатрон следил за его жестикуляцией: ладони легли одна на другую. – Я ведь должен узнать его привычки и манеры, чтобы автоботы ничего не заподозрили. Личные сведения.
– Я передам тебе все, что нам известно, и лично прослежу за усвоением материала. Эта операция находится под моим непосредственным контролем, – он смерил клона взглядом суженных линз.
Записи, которые разведка ему предоставила, он поначалу просматривал без мысли о том, что придется когда-нибудь еще раз делать это в присутствии другого меха, и с ними образовались тесные ассоциации, в том числе эротические. В архивах любимые эпизоды из жизни Родимуса Прайма хранились в ближайшей доступности. Мегатрон показался самому себе последним интерфейс-маньяком. Ну, или – особо изощренным фетишистом. Однако посмотреть эти архивы с Дарк Родимусом он захотел в тот самый наноклик.
Клон улыбнулся, сдержанно, но с заметным вызовом:
– Что ж, надеюсь, я тебя не подведу.
Улыбка, безусловно, принадлежала Родимусу. Представить, что оптика – голубая, а ошейник – рыжий… и он выглядеть точно как на присяге, когда из курсантов Родимус перешел в младшие офицеры Элитной гвардии.
Возможно, удержаться от идеи сконнектить его немедленно, будет сложнее, чем Мегатрон предполагал.
Проигрывалось все то же последнее сражение, только без обработки. То есть, Мегатрон гонял Родимуса Прайма по посадочной площадке, отмахиваясь от встречных атак, и хорошо видно было их обоих. Именно эту запись он решил показать первой, чтобы не тянуть Октана за шланги. Корпус клона, какого бы он ни был цвета, будет принадлежать ему безраздельно. Но интересно было понаблюдать за реакцией самого Дарк Родимуса.
Тот всматривался в голограмму взглядом цепким и сосредоточенным. Иногда вхолостую запускал тот или иной сервопривод, когда Родимус Прайм совершал стремительный прыжок или выпад. Сам не дергался, но явно примерял движение на себя. Порой это приводило к очередному покачиванию бедер, а спина выгибалась так, что бампер почти касался ноги Мегатрона. Тот стоял позади, скрестив руки, и не вмешивался с комментариями, любуясь сразу обоими Родимусами. Наконец настоящий влетел в стену. Голографический Мегатрон сдавил его горло ошейником. Жаль, это не профессиональная съемка – крупный кадр смотрелся бы хорошо.
Мегатрон хмыкнул. Он мечтает о глупостях, как будто ему от создания пара сол-циклов… но это приятное чувство после многих ворнов войны.
Дарк Родимус отшатнулся, когда оригинал попал в захват, налетел спойлером на бедро Мегатрона, прижался на наноклик. Вентиляция зашумела, и он поспешил отстраниться, но Мегатрон положил ладонь ему на горло и вернул назад. Расставив пальцы, накрыл ими аэрографию. У Лагната твердая рука – он отлично вывел все углы и линии узора. Однако лиловую инсигнию Мегатрон предпочел сейчас спрятать. Дарк Родимус молча запрокинул голову. Голографическая картинка показывала, как мечутся в воздухе ступни Прайма, пока Мегатрон давит ему на корпус. Клон переступил с ноги на ногу.
– Хочешь что-то сказать? – пророкотал Мегатрон, прислушиваясь к стуку мотора.
– Он так тебе интересен, что ты его не убил, когда мог, – четко ответил Дарк Родимус. Мегатрон рассчитывал на то, что голос дрогнет, но… Что ж, оригинал не трепетал, когда был уверен, что смерть близко.
– Он Прайм. Такой пленник всегда интересен. К тому же, у меня есть ты, – он усилил давление. Дарк Родимус упирался подбородком в его большой палец и смотрел в оптику, как и раньше.
– Я создан, потому что ты хотел бы его, да?
Мегатрон ощутил вспышку раздражения. Он ожидал от копии не похвальбы в собственной проницательности, а сдержанного восхищения хотя бы. Дарк Родимус стоит в личном кабинете лорда, пользуется вниманием, которое Мегатрон уже вечность никому не оказывал, и предъявляет претензии?!
– Я могу сменить планы относительно тебя, – предупредил он низким голосом.
Угроза сработала не так, как со многими давними сподвижниками. Десептиконы под грозным рыком повелителя или разбегались срочно выполнять приказы, или падали на колени. Клон, насколько мог, наклонил голову и коснулся пальца губами. Не сдержавшись, Мегатрон с силой надавил в ответ, и Дарк Родимус с готовностью открыл рот. Когти оставили на отполированном честплейте следы, когда Мегатрон вздернул клона вверх. Теперь Дарк Родимус не мог нагло пялиться ему в оптику и сосредоточился на пальце, оплетая его глоссой. Мегатрон провел им по нёбу и втолкнул до шлюза. Другой рукой подцепил за бедра, фиксируя и крепче прижимая к себе. Вот почему ему нравятся партнеры поменьше – их можно контролировать и направлять почти без усилий.
Родимус вздрогнул. Коготь давил на лепестки заглушки, и он вынужденно вытягивал шею, чтобы шлюз не открылся. Тонким стенкам магистралей Мегатрон навредит сильнее, чем металлическим деталям, если все-таки взломает. А еще клон наверняка заправлен на максимум, и легко смутить его датчики давления, заставив сбросить топливо через рот. Похоже, он отчаянно сдерживался, чтобы не залить лорда в первые наноклики.
Может, ему и стало страшно, когда огромные руки лишили его контроля над корпусом и положением в пространстве, но он не вырывался. Наоборот, он, насколько получилось, сплел ноги вокруг руки, поддерживающей его снизу, притерся к корпусу бампером и продолжил слегка – но чтобы заглушку не задело – двигать губами по фаланге, от сустава к суставу, пока Мегатрон не сжалился и не перестал насаживать его на палец с риском взломать шлюз.
– Мне все нравится, мой лорд, – произнес Дарк Родимус негромко, на этот раз – не поднимая взгляда. Ложное смирение, которое, впрочем, Мегатрону пришлось по нраву – так он выглядел естественно. Он пытался подстроиться под ситуацию, а Мегатрон не собирался этого допускать. Наоборот: хотелось накручивать его и дальше. Проверять, чего он хочет – и посмеет ли выдать себя. Оригинальный Родимус, в конце концов, смелый малый.
На пальце осталось масло. Мегатрон мазнул им по фейсплейту клона, оставляя блестящий след.
– Мне должно нравиться, – напомнил он.
– И тебе тоже, – покладисто признал Дарк Родимуса, поднимая уголок губы.
Мегатрон хохотнул. Он мог бы продолжить, но вместо этого посадил клона перед собой на стол и, опершись руками по обе стороны, навис. Тот вынужден был отклониться, настороженно и немного нервно. А он разогрелся! И он нахал, как Мегатрон и думал. Послушный, но нахал.
Замечательное сочетание. Правда, у Мегатрона остались вопросы. Даже жажда развернуть провода и затолкать их этому нахалу во все разъемы не затмевала процессор полностью.
– Ты с самого пытался соблазнить меня, – сказал он. – Почему?
Дарк Родимус откинулся на локти, утопая спойлером в мерцающей голограмме. Над ним Мегатрон как раз обещал разорвать настоящего Родимуса надвое, легко удерживая в одной руке.
– Командующий Старскрим сказал, что Родимус Прайм едва ли неопытен. И что ты захочешь взять меня сам.
– Вот прямо так и сказал? – уловив колебания лжи в его голосе, напомнившие о заместителе отчетливо и недвусмысленно, Мегатрон сменил тон на угрожающий. Дарк Родимус отвел взгляд. – Отвечай!
– Он выразился иначе, мой лорд, – признался тот неохотно.
– Тебе незачем его выгораживать, – Мегатрон подцепил когтем воротник брони, вскользь задевая шланги. – Он создал тебя – но по моему приказу. И он бы не стал тебя защищать.
Алая оптика снова вспыхнула. В том, что сейчас клон прикусил губу от волнения, а не ради эффектного совращения, сомнений уже не было. Но ответил он твердо:
– Старскрим сказал, что тебе нужна игрушка, мой лорд.
О, неужели это оскорбленный тон? Мегатрон за ошейник приподнял его над столом. Теперь Дарк Родимус касался поверхности лишь кончиками пальцев. Ноги разведены, чтобы не заваливаться набок, сервоприводы напряжены. Таким, загнанным в угол и зафиксированным, он и выглядит привлекательнее всего. Возможно, не стоит переживать о самоопределении клона. Даже игрушкой он должен служить верно, поскольку был создан десептиконом и получил соответствующие программы и протоколы. Исказиться им было не от чего.
Но гордость оригинала играет в нем, так? Мегатрон получил то, чего хотел. Прямо перед ним точная копия Родимуса Прайма – он боится, но не собирается сдаваться. Он говорит в лоб, готовый к гневу, к любой реакции, которая последует.
– Ты не игрушка, – он перестал давить на шею Дарк Родимуса. – Ты оружие. Пусть пока и не настроенное.
– Ты меня настроишь? – тот сузил оптику. – Так, как нужно?
– Ха! Ты продолжаешь? – Мегатрон ухмыльнулся. – Откуда такая страсть к грязным разговорам?
– Может быть, ты не все знаешь о Родимусе Прайме? – предположил клон.
Это был бы номер. Правда, такая версия Мегатрона устроила. У Прайма среди автобов иное положение, и он может позволить себе то, что его двойнику сейчас недоступно. Дразниться, не рискуя, что его тут же разложат. Водить других вокруг пальца. У Дарк Родимуса такой свободы нет.
– Открывайся, – приказал он, проводя когтями по стыкам брони от честплейта вниз. – Покажи, что я получаю вместе с твоей преданностью.
Дарк Родимус приподнял было одну руку, но тут же вернул обратно. Сдвинулся от прикосновения, отползая к центру стола. Учитывая разницу в габаритах между ним и хозяином кабинета, пространство для маневра у него было. Мегатрон вцепился в честплейт, грубо, с лязгом возвращая на место.
– Разве ты не должен повиноваться? Сдвигай броню, Родимус.
Он может быть осторожным. А может сменить милость на гнев, если клон зарвется. Дарк Родимусу еще не демонстрировали границы дозволенного на практике, а наглядный пример всегда эффективнее теории.
– Разве ты не хотел бы сорвать ее сам? – вкрадчиво уточнил тот, перехватывая запястье Мегатрона. Оригинал сделал так в их первую встречу. Впился своими маленькими пальцами в мощный шарнир, надеясь высвободиться. – С этого автобота. Примени силу, если хочешь меня взять.
Мегатрон склонил голову набок, сводя когти так, что крепления на поясе Дарк Родимуса заскрипели.
– Хочешь, чтобы я тебя сломал?
– Хочу побороться за честь автобота, – клон стиснул денты и лукаво блеснул линзами. – Которая достанется тебе. Это игра…
Ржа. Вот теперь он добился своего – вне сомнений, Мегатрон хотел его точно так же, как Родимуса Прайма в битве, где тот чудом ускользнул от плена. За все, что клон себе позволил, он точно заслужил трепку. И – наслаждение. За то, что полностью соответствует ожиданиям. Одно за другим.
План сработал. Всегда приятно.
Мегатрон оскалился, вжимая клона рукой в стол, нарушая работу голопроектора. Картинка погасла.
– Никаких игр… автобот.
Дарк Родимус заулыбался. Его броня стремительно раскалилась – быстрее, чем у оригинала, и явно до более высокой температуры. Настолько неприятной, что пришлось отдернуть руку. Он контролирует свои таланты хуже, поскольку у него нет опыта, однако даже если этот всплеск жара – единственная его атака на сегодня, Мегатрон не станет ему подыгрывать. Он собирался перехватить Родимуса за голову и вздернуть, встряхнуть как следует, но тот прямо перед фейсплейтом взмахнул рукой. Она трансформировалась в лук, и протянувшаяся энергетическая тетива ударила Мегатрона по пальцам.
Родимус будет сопротивляться, а как же иначе.
И он покорится.
Родимус долго упрямо молчал. Только мотал головой, пока штекеры впивались в порты, и бился спойлером обо все подряд, выгибаясь и падая на стол без сил. Инстинкты в первом интерфейсе еще не работают. Они формируются во время подключения: какие разъемы подставить сначала, а какие можно не активировать, сколько масла сбрызнуть на детали, какой силы охлаждение запустить. Первый партнер определяет поведение в коннекте для последующих – а это значило, что Мегатрон может не сдерживаться.
Так устроен мир, что небольших моделей статистически больше. Чаще всего у меха, с которым собираешься спутаться проводами, первый партнер был поменьше энергоемкостью, и ему надо раскачаться, прежде он потянет интерфейс с лордом десептиконов. Дарк Родимуса это не касалось. Он вполне способен был принять и обработать тот поток, что в него направили, у него еще не было понятия «слишком», а чтобы сделать ему в коннекте больно, теперь придется постараться, поскольку норма подразумевала отныне и мощный вес, и большое напряжение, и широкие штекеры в портах. Подвижный и гибкий, Родимус извивался, позволяя затолкать в себя еще и еще. Программ самосохранения у него тоже пока не было, так что ответственность за то, чтобы нейросеть не сгорела, лежала на Мегатроне. И тот решил, что пощадит чужую приемную систему (и чужие конденсаторы), только когда выдерет из Дарк Родимуса первый стон.
В конце концов Родимус все-таки зазвучал. Правда, это оказался не стон, а крик. Звенящий, искренний, восторженно-задыхающийся. Родимус не выкрикивал имя и не умолял прекратить или продолжить, он тянул одно долгое «а-ах», на все лады, счастливо и требовательно.
За кабелями Мегатрона, опутавшими его корпус, влезшими в каждый стык брони, какой только мог разойтись, и цвета-то было не разглядеть. Только подсветка бешено сияла красным, создавая обманчиво смазанное ощущение, что перед ним изгибается и вибрирует насаженный на джампер оригинал. Мегатрон зафиксировал распахнутый в экстазе рот открытым и подтянул пару свободных кабелей к нему, а потом сгенерировал последний заряд. Вспышка прошла по нейросети Родимуса, волна статики просверкала по броне, скопилась на глоссе – и тонкой молнией перекинулась на штекеры.
А через наноклик Родимус вдруг впился в них дентами, затрясся, перезагружаясь, и Мегатрона тоже подбросило над ним от перепада напряжения и неожиданной боли.
Когда он пришел в себя, то, впрочем, не рассердился. Напротив, он наконец-то чувствовал себя расслабленным и… кайфующим? Редкое осознание, достигнутое большим трудом… и долгим ожиданием.
Изо рта Дарк Родимуса все еще торчали кабели, а его челюсть свело. Мегатрон надавил на суставы под гладким металлом фейсплейта и потянул провода наружу. Губы упрямо сомкнулись на них в последний момент, глосса лениво мазнула по чувствительным раскаленным стержням. Оптика вспыхнула, бросая на оплетку алые отсветы. Мегатрон позволил клону поласкать их еще недолго, а затем сжал руку, молча приказывая открыть рот.
Клон повиновался.
– Я прошел твою проверку? – спросил он прерывающимся голосом. Остаточное напряжение мешало вокалайзеру пробивающейся статикой.
– Теперь, – медленно произнес Мегатрон, когтем очерчивая его рот, – ты точно лучше оригинала.
Судя по удовлетворенному блеску линз, это было именно то, что Дарк Родимус и хотел услышать.
«Изучение» Родимуса Прайма регулярно заканчивалось интерфейсом. В изобретательности клону было не отказать – он подстраивался под ситуацию лучше, чем Старскрим когда-либо врал. А уж заместитель в искусстве лжи совершенствовался регулярно.
Дарк Родимус то выводил Мегатрона из себя, насмешками провоцируя взяться за него всерьез и отлупить до искр в оптике, прежде чем сконнектить. То смущенно ластился. То требовал честного поединка. То пытался заболтать и выскользнуть из рук. Зависело от того, какую черту характера или поведения он имитировал и изучал сегодня: опирался ли он на записи из академии, добытые разведкой, когда Хот Род спас наставника от случайной гранаты, или на данные о нынешних победах. Или на случайно попавшие в руки Мегатрона кадры, где Родимус Прайм отмечает с товарищами-автоботами какой-то личный праздник – и выглядит расслабленным и счастливым.
Клон оказался идеальным актером. Настолько, что Мегатрон не всегда мог угадать, как именно он себя поведет.
Еще Дарк Родимуса ничего не сковывало – он спокойно разыгрывал любой сценарий, не задумываясь, насколько это опорочило бы кого-то другого на его месте. Он не знал стыда, и это порой удивляло Мегатрона настолько, что он даже сам смущался – непривычная эмоция, но что поделать. Ни один десептикон в его армии так живо не сыграл бы роль пленника, истощенного пытками и умоляющего о пощаде. Не изобразил бы сломленную гордость – ведь это подразумевало бы, что он и правда готов сломаться.
Но Дарк Родимус показывал ему сломавшегося автобота, предавшего своих и растерзанного болью настолько, что чувство собственного достоинства растворилось в ней. Мегатрон был уверен, что никогда не хотел бы увидеть таким Родимуса Прайма – отвратительно раздавленным и полностью обезволенным. Однако он не спросил, с чего вдруг клон решил предоставить ему такую возможность. Тот все равно задел что-то в нем, и Родимуса, ползущего навстречу на коленях, Мегатрон сконнектил так же истово, как недавно – Родимуса, горячо спорившего с ним о политических преимуществах выборной власти.
И так как фантазия Дарк Родимуса не иссякала, Мегатрон всегда мог рассчитывать на горячий и оригинальный интерфейс.
Он не выпускал клона из личных покоев – кабинет, каюта, мойка лорда были в его распоряжении. Он мог тренироваться здесь, читать, смотреть записи и отдыхать, сколько угодно. Однако клон равно рвался исследовать «Немезиду». Поначалу это забавляло. Потом начало докучать. Это, в отличие от интерфейс-сценариев, было не игрой, а явным неповиновением. Дарк Родимус проявлял напористость и бесстрашие, которые Мегатрон ценил в оригинале, но совершенно не желал терпеть у себя под боком.
– Если я – ценный агент, почему ты не представишь меня своим офицерам? – спрашивал он снова и снова. – Ведь мое существование не тайна.
Он повторял это на все лады. Никогда – чтобы нарочно испортить удовольствие от игры, поскольку ляпни он такое на платформе, Мегатрон выжег бы ему нейросеть и, возможно, раздавил бы шлем. Однако он заводил этот разговор каждый раз, когда у лорда появлялись настоящие дела, и он собирался уходить.
– Твое место здесь! – однажды, устав от этого нытья, рявкнул Мегатрон и запер за собой дверь.
В тот сол-цикл, вернувшись с военного совета, он обнаружил расплавленными центральный терминал в кабинете, половину платформы и все краны в мойке. Дарк Родимус сидел на полу, скрестив ноги, упираясь ладонями в пол. Палуба под ними чернела, а от брони шел дымок. От Мегатрона не укрылась еще одна деталь – ошейника, украшавшего шею Родимуса Прайма и доставшегося копии, на нем не было. Деталь лежала в стороне на полу, разделенная надвое.
– Чего ты планировал добиться? – Мегатрон прошел вглубь кабинета и остановился перед клоном.
– Мне скучно, – тот вскинул подбородок. Зло сверкнул оптикой. – Ты не даешь мне свободы.
– Свободы? – переспросил Мегатрон и мыском ступни толкнул его в честплейт. – По-твоему, ты имеешь право громить мои покои и требовать свободу?
– Я требую… – начал он и запнулся. – Это – твоя революция, Оллмайти. Я – ее часть. Ее инструмент. Я рад тебе служить, но ты обещал, что я не буду только игрушкой.
Это не очередной сценарий, понял Мегатрон. Не Родимус Прайм-попавший-в-плен. Не Родимус Прайм-злой-на-того-кто-его-победил. С одной стороны – значит, каюту разгромил Дарк Родимус, и заслуживает за это наказания. С другой… Мегатрон и правда кое-что ему обещал. Паршиво, когда лорд десептиконов не держит слово?
Значит ли это, что от него пора избавляться? Мегатрон обдумал эту мысль, глядя сверху вниз на клона, продолжавшего ждать ответа молча, но без смирения во взгляде. Он смеет предъявлять претензии. Он действительно предполагает, что имеет на это право.
И он – отличный актер. Как бы Мегатрону ни хотелось оставить его только себе, это можно провернуть с помощью насилия. Насилие сведет на нет всю подготовку Дарк Родимуса и подвергнет испытанию его преданность. Ни один мех не лоялен «по определению». Весь имеющийся ресурс нужно использовать. Десептиконы в меньшинстве, несмотря на военную силу, и хороший шпион – ценный кадр.
– Ты ответишь за бардак, – холодно произнес он.
– Да, мой лорд, – бесцветно отозвался Дарк Родимус.
– Гауптвахтой, – добавил Мегатрон и пронаблюдал, как засияла оптика клона. – Вон. Найди Скайсталкера, он скажет, где ты больше всего пригодишься.
– Я благодарен, пове…
Мегатрон тем временем подобрал брошенный ошейник и убедился, что он не сломан, а только разобран. Дарк Родимус запнулся, пристально наблюдая за каждым движением. Обреченно скривился, когда Мегатрон бросил ошейник к его коленям.
– Ты должен носить его.
– Мне он не идет, – совсем другим, отнюдь не исполненным покорности тоном возразил клон. – Я не хочу делать это вне…
– У оригинала он есть, – пресек Мегатрон. – Не смей спорить. Надевай.
На миг фейсплейт Дарк Родимуса выразил неприязнь, но гримаса быстро пропала. Мегатрон предупредительно рыкнул:
– Убирайся! – и клон низко опустил голову. – Вернешься, когда я позволю тебе.
Дарк Родимус взял в руки детали и легко поднялся с колен. Пусть и недовольный тем, что приходится смиряться с позорным, с его точки зрения, украшением, он все же торжествал. Мегатрон проводил его взглядом. Клон больше не покачивал бедрами, а шел ровно и быстро. Так Родимус Прайм двигался на записях со смотров и встреч ставки. Целеустремленный и уверенный в себе.
Рано или поздно эксперимент должен был завершиться. Видимо, они вышли на финишную прямую.
продолжение в комментариях
Автор: Diana Vert
Размер: макси, 15300 слов
Пейринги и персонажи: Мегатрон/Родимус Прайм, Мегатрон/Дарк Родимус, Старскрим, Лагнат
Вселенная: Animated
Категория: слэш
Жанр: юст по-десептиконски, юмор, PWP
Рейтинг: NC-17
Краткое содержание: О, эти трогательные романтические влюбленности могучих лордов. К чему они только не приводят.
Предупреждения: AU с полным презрением к каким бы то ни было таймлайнам. Что-то сюда явно набежало из TF:Prime.
Примечания: любимый – Мегатрон, нелюбимый – Старскрим.
читать дальше
***
До Родимуса Прайма никто из автоботов так надолго не поселялся у Мегатрона в процессоре. Лидер десептиконов думал о врагах своего дела во вполне практичном ключе: их следовало победить, сдавшихся – перевербовать, остальных – переплавить на соратников, и тирания Высокого Совета закончится. Чтобы построить новое будущее для своих подданных, нужно дезактивировать всех, кто стоит между Мегатроном и властью.
Почему молодой Прайм, офицер Элитной гвардии, из этой парадигмы выпал, Мегатрон себе объяснить не мог.
Кажется, это случилось в бою за станцию «Феррум» на одной из лун M-716-83. Родимус кружил, отдавая звонкие приказы членам своего отряда, оказываясь то здесь, то там с потрясающей быстротой. Мегатрон отмахивался от сияющих стрел, раздражаясь все сильнее, а потом – бац! – все перевернулось. И когда он добрался до наглого автобота, в пылу сражения потерявшего врага из виду, то не оторвал ему голову.
Одно из самых ярких воспоминаний, между прочим. Мегатрон смял интегратор силового лука в запястье Родимуса Прайма, вздернул автобота в воздух и залюбовался тем, как он машет ногами, стараясь достать до десептикона. До этой сцены Родимус казался вполне взвешенным офицером. Может, самоуверенным, но этим порой грешат все элитные гвардейцы. Зато он был самоотверженным и находчивым. Однако Мегатрон вдруг уловил иное: сквозь образ лидера отряда просачивался настоящий Родимус. Молодой, забавно бесящийся из-за собственного бессилия, готовый колесом в руках Мегатрона вертеться, лишь бы ему врезать… горячий и страстный, под стать аэрографии на честплейте.
Мегатрон перехватил его руки одной кистью, подцепил подбородок пальцем и только тогда присмотрелся к любопытной детали. Горло Родимуса Прайма прикрывал свободный ошейник, напоминающий воротник брони, но крепящийся к ней лишь в паре мест. Подвижный (от касания он покачнулся) и широкий рыжий шестиугольник из металла имел тупые грани и прорезиненную внутреннюю сторону – чтобы при встряске Родимус не повредил себе шейные кабели и шланги. К функциональности альтмода с такими-то креплениями он отношения не имел, шею тоже толком не защищал…
Юный офицер Элитной гвардии таскал на шее стильную цацку. Именно обнаружив этот ошейник, Мегатрон и завелся в первый раз. Да еще и с эпическим размахом – на пару звездных циклов хватило! Но в тот момент Мегатрон расслабился: захотел подцепить за украшение, отвлекся… Кулаки, сжимаемые десептиконом, раскалились, и когда рука сама дернулась вверх в попытке немного остудиться, Родимус врезал ему ногой по оптике. Удар дезориентировал Мегатрона на долю наноклика, но шустрому автоботу хватило времени, чтобы умчаться. На фейсплейте осталась теплая вмятина в форме ступни Родимуса Прайма.
Да. Вот с тех пор Мегатрон и не мог больше ни о ком думать.
Он озадачил разведку поиском информации об изворотливом автоботе с силовым луком. Выяснилось, что чутье Мегатрона не подвело: Родимус и правда оказался очень молод. Совсем недавно он получил звание Прайма и новое имя. До повышения его звали Хот Род – в воображении Мегатрона это прозвище сопровождалось особенным жаром в нейросети. Юный и горячий. Стройный корпус, серьезная мордаха, широкий золотисто-желтый спойлер. Как раз во вкусе Мегатрона – тому нравились ладные, звучащие каждой деталью партнеры с гладкой броней, которых можно обхватить одной ладонью.
И все бы ничего, симпатии и грозные лорды десептиконов покорны, вот только Родимус Прайм не растаял где-то там среди многочисленных бойцов алого знака. Он регулярно маячил на горизонте, набивая геройские очки среди своих, а в руки не давался. В последнее время он стал экспертом по удержанию десептиконских отрядов. Мегатрон подарил ему часть славы, просто-напросто уступая там, где это не очень вредило общему раскладу сил. Приятно было сделать преисполненному энтузиазма Прайму одолжение, зная, как он взбесился бы, обнаружив, кому обязан победами. Но вообще-то Родимус Прайм будто и правда чуял неладное, потому что при появлении Оллмайти на поле боя сосредотачивал огонь на нем, не оставляя шанса приблизиться. Инстинкт самосохранения наверняка подсказывал ему, что в следующий раз та здоровенная черная ручища уволочит его в плен и…
По поводу «и» Мегатрон фантазировал очень много. Настолько, что вскоре сам осознал: пора заканчивать, а то свои уже начинают потихоньку делать ставки. В строжайшей тайне, разумеется, но с азартом.
Нельзя все бросать и ломиться туда, где заметили Родимуса Прайма, только потому что очень уж невмоготу его сконнектить. И не кого-нибудь похожего, будто нельзя найти горячих гонщиков среди десептиконов, а именно его. Чтобы орал, выгибался и в экстазе звенел спойлером о броню Мегатрона.
С такими мыслями войну не выиграешь. Он чаще на голографические записи боев с Родимусом Праймом смотрит, чем на тактический стол!
Стоя на мостике «Немезиды», Мегатрон глядел на свое отражение в погасшем экране терминала и обдумывал перспективы. Родимусу Прайму следовало найти замену, иначе лидер десептиконов глупо попадется Элитной гвардии, когда придет добиваться объекта воздыхания на порог автоботской ставки. Это всего лишь вожделение, в конце концов. Глюк, связанный с усталостью и напряжением. Обязанности лорда плохо сказываются на расписании коннектов…
Тот факт, что у него есть расписание коннектов, уже шлаково.
Мегатрон мрачно оглянулся на выстроившихся в ряд членов команды, заметил юркнувшего на свое место Старскрима, опоздавшего в очередной раз, не обнаружил ни одного меха, которому хотелось бы насовать проводов под броню, и в решительном отчаянии позволил себе последнюю попытку.
***
Бой развернулся на борту «Гипериона», корабля Элитной гвардии, который Мегатрон приказал штурмовать, как выразился Старскрим, «от нечего делать». Увы, в этот раз заместитель был прав, необходимости нападать не было. Однако именно в узких коридорах космического судна Родимусу не удавалось на силе энтузиазма бегать от Мегатрона слишком широкими кругами. Разгон гонщика позволял ему ненадолго побороть корабельную гравитацию и заскочить на стену, обстановка к соревнованиям на скорость не располагала. Да и силовые стрелы – плохое оружие в замкнутом пространстве, когда кругом легкие челноки, способные взорваться и навредить своим.
Штурмовой корабль десептиконов влетел на посадочную площадку сразу, едва его отряд высадился. Десептиконы застали автоботов врасплох. Мегатрон приказал своим солдатам удерживать команду Родимуса Прайма на расстоянии, а сам сосредоточился на поимке командира. Времени у него было немного: скоро прибудет подкрепление, а драка со всей Элитной гвардией в планы не входила.
Родимус, отрезанный от своих, вынужден был отступать и уворачиваться от выстрелов Мегатрона. Пушка, настроенная на минимальную мощность, не оставила бы серьезных повреждений, но приятно было наблюдать, как автобот шарахается из стороны в сторону. Ловкий, гибкий и быстрый. Вентиляция – на максимум, сервоприводы напряжены. Очень эротично.
Оттеснив Родимуса в угол, Мегатрон наконец-то схватил его за пояс, приподнял и прижал к стене. На вытянутой руке, чтобы выглядело внушительней. Родимус попинал его бронированное запястье, но безрезультатно. Ошпарил раскалившейся броней, как умел, но – всерьез загнанный – навредить не сумел. Спустя еще пару циклов он перестал вырываться и встретился взглядом с Мегатроном. Столько пыла, возмущения и ненависти! Бери и тащи на платформу. Или даже не тащи никуда…
Нет, разумеется, Мегатрон не собирался лапать врага посреди боя. Это уже вовсе варварство, да еще и импульсивное – а он славился коварством и взвешенностью жестоких решений. Пока что хватало того, что он, разжав кулак, придавил Родимуса к стене ладонью, вынуждая слегка расставить руки и ноги. Теперь наконец-то можно поглядеть на него, когда он распластан и трепыхается. Автобот был шлаково горячим, в прямом смысле. «Хот Род», да? Резкая пауза после динамичного боя бросила вызов его охладительной системе. На трубках, выступающих на запястьях, блестел кондесат.
– Если я надавлю чуть сильнее, то размажу тебя, – почему-то сказал Мегатрон. Похвалиться захотелось? Разговоры совсем не обязательны в такой обстановке.
– Ну, так дави!
В голосе автобота – закономерно – возбуждения не шифровалось. Только злое недоумение. И все же они впервые за всю историю противостояния вступили в диалог. Прогресс!
Мегатрон аккуратно протолкнул палец под ошейник. Один – как раз помещался. Родимусу, возможно, было некомфортно, но уж точно не больно. Вот второй палец заставит его вертеть головой, передавит часть шлангов и ухудшит приток энергона к центральному процессору. Как он отреагирует на недостаток питания, тоже интересно посмотреть. Мехи обычно становятся туповатыми и покладистыми, зато – томными…
– Что ты делаешь? – прохрипел Родимус.
Мегатрон за украшение подтянул его голову ближе. Узкий корпус, прижатый могучей большой ладонью, вибрировал сильнее. Наконец-то.
– Побольше уважения, юный Прайм, – ухмыльнулся он.
Пленники не всегда учатся уважению, но этого он обязательно убедит. Родимус даже не представляет, насколько он терпелив! Ему вовсе не хочется ломать этот корпус. Грубость не обязательна. Ведь цель – чтобы Родимус Прайм стонал и выкрикивал его имя, охотно подставляя порты. Ради достижения этой цели даже Совет свергать не нужно…
Между пальцами виднелась экспрессивная аэрография, поверх которой алела инсигния. Оптика Родимуса – ярко-голубая, с кислотным отливом, сейчас темнела от сдавленной ярости. Он любит подраться, а? Но проигрывать – ненавидит.
– Я не сдамся. Можешь убить меня.
– Как мило, что ты разрешаешь, – повеселился Мегатрон сиплому вызову от слабо дергающего ногами автобота.
Большинство бойцов на вражеской стороне такие мелкие, но такие назойливые! Вот и сейчас – спину лизнул огонь, вырвавшийся из рук прорвавшегося Хот Шота. Блот тут же заслонил лидера, а Кленч отшвырнул огнеметчика, но был смят Брауном. Мегатрон, сжав Родимуса в кулак, развернулся.
– Что вы возитесь? – грозно спросил он у своих солдат. – Разорвите их!
– Попробуй меня разорви! – с вызовом крикнул гвардеец с красной броней. Мегатрон волей-неволей их всех выучил, раз уж они повсюду ходили с Родимусом. Этого звали Айронхайд, и он был поистине крепким болтом. Простоватым, наглым и суперкрепким.
– Подумали бы о своем командире, – Мегатрон спокойно приподнял Родимуса повыше. – Что если я разорву его?
Жест произвел впечатление – даже Браун опустил кулаки. Хот Шот гневно полыхнул огнем, но не напал, а Айронхайд обеспокоенно тряхнул пушкой. Они волновались за жизнь Родимуса, не зная, что на самом деле он в безопасности. Вполне возможно, что они даже не помешали бы десептиконам отступить на корабль, если бы… Если бы не еще один член их отряда.
Плечевой сустав пронзила судорога. Пальцы разжались от последовавшего за ней шокового удара – нейросеть закоротило по всей длине.
Родимус воспользовался слабиной, включил ускорители в коленях и влетел бронированными наколенниками Мегатрону в фейсплейт. Жаркий и болезненный удар не помешал схватить его снова, правда, на этот раз Родимус почти увернулся. Мегатрон стиснул его спойлер пальцами и с рычанием потянул на себя.
Кленч открыл пальбу в ту сторону, откуда прилетел стан-заряд, но белый с красным медицинский автомобиль уже рванул к своим. И вновь начался бардак – у Родимуса Прайма в подчинении всего четверо солдат, а гвалт стоит, словно дерется целая рота!
Пару циклов назад медик Родимуса лежала на палубе без движения – а оказалось, ждала возможности для атаки. Короткий запрос к фоновым записям показал, что Блот подстрелил ее, прожег плечо, но не добил. Из сентиментальных соображений – или просто отвлекся? Хороший вопрос. Нужно провести с солдатами разъяснительную беседу на тему «чем в бою опасны медики». С наказаниями за неусвоенный материал в виде живительной дрели. Нокаут с удовольствием им что-нибудь эдакое продемонстрирует…
На кисть Мегатрона рухнул Браун – самая мелкая ржа из команды Родимуса Прайма, но громче всех орет и, видимо, вообще без башки, раз бросается на лидера десептиконов с кулаками. Его только что буквально перекинул через головы десептиконов Айронхайд – десант на помощь командиру, так сказать.
Родимус вырывался. Правую руку Мегатрона все еще сводило, приходилось держать жертву одной левой, и при таком раскладе Браун и правда мешал. Хот Шот поливал десептиконов огнем, мешая кому-нибудь еще подскочить и отфутболить Брауна подальше, а остальные не решались стрелять по Оллмайти, облепленному шлаковыми автоботами. Учитывая, что к одному из них он сам и прилип.
Ворота на посадочную площадку, заблокированные десептиконами сразу после высадки, задрожали. Автоботы ломились к своим. Сколько там бойцов Элитной гвардии – десять, двадцать мехов? У Мегатрона тут легкая романтическая прогулка намечалась, для полноценной баталии он с собой десептиконов не брал.
– Отступаем! – скомандовал он, стряхивая наконец Брауна. Хотел было раздавить его, но автобот вовремя перекатился – и под ступней лидера десептиконов треснула только его нога. Скрежет чужих деталей Мегатрона немного раззадорил, но о своей цели он не забыл.
Он был уже у штурмового корабля, а его двигатели гудели, когда «цель» начала трансформироваться прямо в его руке, безрассудно царапая сжимавшую спойлер ладонь. Что-то в Родимусе ломалось и трещало, но он не остановился и даже запустил двигатель прежде, чем протокол завершился. И – рванул вниз, оставив на корпусе Мегатрона темные следы шин.
Так «последняя попытка» принесла Мегатрону кусок спойлера Родимуса, но не его самого.
***
Мегатрон постукивал обломком спойлера по столешнице. Энергон на желтом металле уже засох.
Голограмма Родимуса, развернутая над столом, двигалась. Все лишнее – других участников сцены, даже себя – Мегатрон приказал из кадра удалить. Объемную проекцию создали на основе записи с оптики одного из солдат, участвовавших в атаке. Чуть поправили ракурс, достроили детали – и вот, Родимус скачет над проектором, не в силах вырваться из луча. В реальности он носился вокруг Мегатрона, уворачиваясь от атак, но, в отличие от Оллмайти, голографическая сетка смогла его удержать.
Наконец, полупрозрачную фигурку прижало к невидимой стене. Родимус запрокинул голову (когда под его ошейником оказался палец, сейчас не видимый), оскорбленно скривил губы, но вынужденно изогнулся. О, в этом идеальном корпусе даже заложен инструмент повиновения! Почему…
– Твоя обсессия ставит нас под удар! – заявил Старскрим с порога.
Мегатрон поднял тяжелый взгляд. И снова Старскрим прав, чтоб его скраплеты пожрали. Одержимость Родимусом Праймом будто бы превращала его в какого-то другого Мегатрона. Из другого мира. В Мегатрона импульсивного, одержимого смутно достигаемыми идеями, меняющего планы три раза за сол-цикл исходя из собственных причуд. Имеет ли лорд десептиконов право на причуды?
Да. Но причуды не должны впустую ставить под удар солдат и общее дело. На «Гиперионе» несколько десептиконов серьезно обгорели, Блоту, как выяснилось, Айронхайд вмял пушку внутрь корпуса… и при этом операция, в которой они пострадали, не имела никакого смысла. Для боевого духа не очень хорошо, ничего не скажешь. Да, Мегатрон приказал – и все сражались! А как иначе? Но он, как лидер, не должен инициировать атаки на корабли Элитной гвардии с наскока.
Дожил. Теперь Старскрим его отчитывать будет? Как он, кстати, вообще вошел? Не личный кабинет, а проходной двор…
Мысли о Старскриме ненадолго его отвлекли. Он вернулся к Родимусу. Если нельзя без ущерба для морали войск и собственной репутации заполучить его прямо сейчас, не обязательно отказываться от желаний вовсе. Достаточно найти иное решение. Или десептиконы среди автоботов даром слывут коварными маньяками?..
Старскрим встревоженно скривился, заметив оскал Оллмайти, и на всякий случай попятился к двери.
– Стой, – приказал Мегатрон и процарапал спойлером край стола. Стоп-кадр, где Родимус Прайм выгибал спину и вздергивал подбородок, отвлекал, но не настолько, чтобы не заметить, как самый громкий десептикон в армии пытается выскользнуть из его кабинета. – Клонируй его.
– Что? – переспросил Старскрим мгновенно, не отшатываясь, а буквально перепархивая как можно дальше и от голограммы, и от повелителя.
– Клонируй. Его, – повторил Мегатрон размеренно, продемонстрировал обломок и двинулся вокруг голопроектора. – У нас достаточно информации для создания модели, есть ТНК и энергоновый образец.
Старскрим выставил вперед ладони и замотал головой:
– Не понимаю, о чем ты, повелитель…
– Ржа! – перебил Мегатрон, взмахивая кулаком. – Я знаю, что ты клонируешь себя, идиот! Просто сделай мне клон Родимуса Прайма – и я не снесу тебе башку за предательство и очередной заговор!
– О-о-о, Оллмайти, – совсем иным голосом заговорил Старскрим, а его испуганная улыбка стала еще шире. Взгляд забегал. – Ты узнал! Я собирался преподнести эту технологию тебе, но она пока еще такая… неотработанная! Невероятная неточность, сбои, ошибки…
Придумывает оправдания на ходу. Ему повезло, что лидер до сих пор не наставил на него пушку… впрочем, это не значит, что не наставит. Мегатрон приблизился вплотную.
– Преподнеси, раз собирался.
Старскрим стиснул денты, задавливая панику, но вскоре встряхнулся и зазвенел крыльями:
– Знаешь, мой лорд, идея клонировать автоботов… я опасаюсь, что в наших рядах ее воспримут без энтузиазма…
Ну, конечно, тебе не хочется делиться технологией. Мегатрон давно наблюдал за «крайне секретной» возней Старскрима на голом астероиде, вдруг пропавшем со всех космических карт десептиконского флота. «Копии» заместитель снимал с себя регулярно, однако преданной армии из них пока не сложилось. Под другими именами они фигурировали в разных делах, но пока никому не вредили. Частенько умирали. Некоторые дезертировали. Шпионы Мегатрона за ними присматривали, и в планах было ждать, когда же затея Старскрима примет привычный оборот, чтобы его в очередной раз разоблачить и разочаровать… но пришлось испортить представление.
– Тебя должен интересовать только мой энтузиазм, – предупредил он.
Старскрим подобострастно склонил голову и исподлобья косясь голограмму:
– Конечно, мой лорд! Позволь уточнить пару… маленьких деталей. Чтобы я мог приступить к работе. Тебе нужен Родимус Прайм… в точности?
– В точности.
– И… как ты собираешься использовать его?
Мегатрон зарычал. Старскрим всплеснул руками и затараторил:
– Всеискра! Я должен знать, если ты поручаешь мне… да еще и без оригинала… для сканирования… я же не волшебник…
– Я собираюсь отправить его в лагерь автоботов шпионить в высших кругах! – сымпровизировал Мегатрон, нависая над заместителем. – Так что он должен быть покорным мне и сохранять… энтузиазм оригинала. Подражать ему. От него мы будем получать информацию прямо из ставки Магнуса.
– О-о, какой коварный план! – залебезил Старскрим, пошловато поглядывая на голографический «оригинал». Здесь не видно, как Мегатрон будто бы ненароком прижимает большой палец к бедру Родимуса очень близко к паховой пластине. Но ногу тот оттопырил выразительно. А Старскрим – проницательная зараза, хуже красной ржи. – Я и не сомневался, что…
– У тебя два дека-цикла, – вмешался Мегатрон в монолог, зная, что это отвлечет Старскрима от маскировки скабрезных замечаний.
– Нет! – ахнул тот. – То есть, это невозможно! Срок слишком маленький, м-мой ло….
Мегатрон вытолкнул его из кабинета. Охранявший двери Лагнат оживился, заметив недовольство лорда. Всем нравилось смотреть, как авиакомандующий получает нагоняй. В этом заключалась величайшая традиция и часть веры десептиконов в то, что несправедливо пострадавшие когда-нибудь будут отомщены. Влетает же Старскриму, который проел аудиодатчики абсолютно всем в армии!..
– Не отлынивай! Я не намерен ждать дольше! – он запустил в Старскрима обломком спойлера, не рассчитал силы – и тот вонзился ему в плечо на целую фалангу. Старскрим застыл, выгнув спину и слегка расставив руки. Если бы повернулся, от гримасы ненависти на его лицевой наверняка энергон бы в шлангах попортился, но когда Мегатрон начинал калечить подчиненных, Старскрим всегда сдавался первым. Даже словесные угрозы расправы действовали на него безотказно, а уж физические повреждения… – Приведи мне копию Родимуса Прайма! И только попробуй что-нибудь… испортить!
Мегатрон бы и сам всё проконтролировал, но вовремя вспомнил, что желание коннектить автобота не должно мешать управлять войсками. Пары дека-циклов на то, чтобы вернуть команде прежний боевой дух, отдать все распоряжения, которые он откладывал, и спланировать следующие действительно важные битвы, как раз хватит.
– Лагнат! – позвал он.
– Да, величайший! – гаркнул верный телохранитель, топая ногой с оглушительным лязгом.
Мегатрон широким жестом пригласил его отойти от стены и указал на авиакомандующего.
– Отправляйся со Старскримом в его тайную лабораторию, – распорядился он. – Он должен создать нам нового тайного агента, а ты будешь наблюдать. И если ты вдруг заподозришь, что он собирается сорвать мой план, можешь отстрелить ему крылья.
– С радостью, лорд! – линза Лагната интенсивно замерцала. С радостью – отстрелить или проследить за порядком? Он не уточнил, но Старскрим и без того взвился. Развернулся, всплеснул руками и панически взвизгнул:
– Это совершенно ни к чему!
– Не подвергай сомнению приказы лорда Мегатрона! – пригрозил Лагнат, немедленно приступая к выполнению указаний.
– Повелитель! Да он же тупица и трепло! – Старскрим в надежде свел руки перед кокпитом, складывая вместе ладони. – Что он понимает в науке?!
Столкнувшись с довольной усмешкой лидера, он уныло опустил крылья. В том и суть. Лагнат не очень сообразительный, но ждет от Старскрима подвоха постоянно. И, получив приказ подозревать подставу, будет истово искать ее в каждом действии авиакомандующего, не слушая увещеваний. Лагнат не покупался на ложь (поскольку зачастую она оказывалась для него слишком сложна), так что на его верность Мегатрон мог положиться. И на грубость. Старскрим не станет рисковать целостностью корпуса.
– Одно подозрение, – повторил Мегатрон и изобразил, как отрывает крыло от воображаемого сикера.
– Я сделаю для тебя клона, Оллмайти, – процедил Старскрим, кланяясь. – Как пожелаешь.
Вот сразу бы так. И почему всегда приходится применять угрозы?
***
Мегатрон сдерживал ажитацию, шагая следом за Старскримом. Тот нервно пружинил, расхваливая себя за быструю и точную работу, но то и дело оглядывался, проверяя, не бесит ли это слушателя. Взбешенный повелитель десептиконов становился опасным для жизни. Впрочем, в данный момент Мегатрон был слишком занят – его воображение, заточенное, чтобы предрекать исходы битв и стратегически планировать, сейчас напрягало процессор приватными сценами с участием покорного Родимуса Прайма.
Фон Мегатрон вполне контролировал в любых обстоятельствах, а вот фантазию – нет. Поэтому в слова Старскрима он не очень-то вслушивался.
Клона не придется ломать, он с момента активации будет десептиконом, признающим власть лорда. Но если он сохранит черты характера оригинала, то проявит строптивость, соответствующую яркой раскраске и звонкому имени. Мегатрон мысленно поднес палец к губам Родимуса и протолкнул в рот. Немного удивленное и немного возмущенное выражение усилило желание сдернуть бордово-рыжую броню и зарыться в разъемы. Но – нет. Не сразу. Сначала пусть осознает, с кем связался. С такой разницей в размерах ладони хватит, чтобы накрыть фейсплейт, проталкивая палец до шлюза, погрузить мир Родимуса в темноту и потрепать за размашистый оранжевый шеврон.
Красиво и страстно. Мегатрон довольно рыкнул.
Старскрим подскочил и развернулся.
– Н-но есть одна мелочь… – начал он.
– Довольно! – Мегатрон отстранил его. – К делу.
И шагнул в отсек, к которому Старскрим его привел. Лагнат поприветствовал повелителя лязгом стойки «смирно», но на него Мегатрон внимания не обратил. Его интересовал мех, стоявший в центре помещения на небольшом постаменте, словно экспонат. Вокруг по полу и стенам змеились пучки кабелей, но клон уже не был ни к чему присоединен. Свет одновременно падал на него и снизу, и сверху, подчеркивая силуэт, надо сказать, идеально. Когда появился Мегатрон, клон не шелохнулся, но отреагировал: взгляд изменился, вспыхнул заинтересованностью и легким испугом, совершенно закономерным, учитывая, что Мегатрон значительно массивнее даже Лагната. Даже если в банках памяти клона хранилась информация о конфигурациях многих десептиконов и автоботов, Мегатрон все равно пока был самым тяжелым и грозным мехом, какого он встречал.
Все бы ничего, вот только оптика клона оказалась алой. Никакого «благородного голубого», который в мечтах Мегатрона в разгар перегрузок исходил кипенно-белым сиянием. А корпус…
Мегатрон втянул следом за собой Старскрима, не успевшего увернуться, всадил его крыльями в стену и гаркнул:
– Почему он лиловый?!
Старскрим забарахтался, цепляясь за тяжелый кулак, в надежде и удержать его подальше от кокпита, и не упасть самому:
– Мой лорд, я пыта…
– Ты перестал различать цвета? – зарычал тот. – Как сильно нужно бить, чтобы ты исполнял приказы с первого раза?!
От Мегатрона не укрылось, что «экспонат» наблюдает за ним с большим интересом. Даже склонил голову набок, разглядывая… оценивая силу? Мегатрон показательно сгреб Старсркима за плечи и встряхнул. Захотелось эффектно наказать заместителя, а не просто избить.
Он что, старается оказать впечатление на подделку, да еще и некачественную? Это ведь клон, а не настоящий Родимус Прайм. Ему не нужно нравиться. Ему нужно приказывать. Затем он и собран… шлак!
– Оптика – это прокол системы! Автоматика! Я не мог повлиять, иначе образец был бы утрачен! Но Лагнат не позволил мне покрасить броню в рыжий, или какой там! – выпалил Старскрим, почти не членя речь на слова. – Он утверждал, что я собираюсь сделать из него автобота! И ему было налить, что этого ты и хотел! Я пытался выполнить твой приказ, как мог, но ты сам дал ему право драть мои крылья, чуть что! – он тараторил, отчаянно переступая мысками по полу, поскольку едва до него дотягивался. – А он полный кретин! Я говорил! Я преду…
– Хочешь сказать, Лагнат сам его выкрасил? – переспросил Мегатрон.
– В благородный лиловый! – с довольством в голосе сообщил Лагнат, не догадавшийся пока, что именно это стало причиной вспышки гнева повелителя. – И инсигнию присвоил тоже я!
– Агрх! – Мегатрон швырнул Старскрима на палубу.
– Мне нравится цвет, – вдруг вмешался Родимус и полыхнул линзами. Весьма вызывающе. Прямо как оригинал.
Старскрим зашипел, но, лежа под ногами у Мегатрона, смолчал. Наверняка же хотел посоветовать клону заткнуться и не бесить и без того разъяренного лорда, однако побоялся, что его немедленно растопчут.
– И я выбрал себе подходящее имя, – добавил клон, впервые за несколько циклов меняя позу. Теперь он положил ладони на бедра и слегка расставил локти. Сами сочленения были тонкими, такими же темными, как у оригинала. И металл трубок системы охлаждения – никелированным, в соответствии с цветовой схемой Родимуса Прайма. Подсветка – алая, тоже совпадение. Но наплечники и спойлер были скучного светло-серого оттенка, а аэрография на честплейте – серебристой.
– Кто сказал, что ты можешь… – начал Мегатрон.
– Дарк Родимус, – перебил тот. – За исключением цвета обшивки я соответствую твоим требованиям, повелитель?
Подход к делу клона, которому и сол-цикла нет, Мегатрона позабавил. Он обошел постамент, убеждаясь, что в остальном Старскрим не вмешивался в конструкцию и внешний вид. Стоя сзади, Мегатрон взялся за спойлер – с того края, где деталь частично принадлежала настоящему Родимусу. Если сковырнуть краску, будет желтый? Он попробовал – и услышал возмущенный всплеск кулеров. Рыкнул, приказывая молчать и терпеть. Дарк Родимус, значит? Под когтем и правда проступила золотистая полоска. Но в остальном оттенок брони был холодным. Больше всего – черного и фиолетового, немного серого, совсем чуть-чуть красного.
Разочарование.
Дарк Родимус больше не издавал звуков, как и было велено. Мегатрон продолжил движение, соскребая краску по всей длине спойлера – и наблюдая за тем, как искривляются губы клона и подрагивают пальцы. Очень быстро полоска стала темно-серой. Мегатрон недовольно фыркнул.
Вновь оказавшись спереди, он поддел пальцем металлический ошейник с лиловым напылением – и тем же жестом, что настоящего Родимуса в последней битве, потянул клона к себе. Тот выгнул спину, склоняя только верхнюю часть корпуса и вставая на мыски. Уголки губ недовольно опущены… Он что, злится из-за царапины? Смешно! Злится и молчит. Родимус Прайм бы уже сообщил Мегатрону, что не боится повреждений, а этот смиряется.
Но его губы – губы Родимуса, его шеврон такой же формы, и турбоускорители, в альтмоде сдвинутые на колени. Можно приказать его перекрасить. Конечно, не привлекая Лагната – тот лишний раз смутится из-за того, что повелителю не угодил истинно десептиконский покрас, примется размышлять и донимать окружающих… Но – потом.
Мегатрон обнаружил, что Дарк Родимус молча смотрит ему в оптику – так же пристально, как и он. Тот уровень непокорности, который можно и потерпеть… если итог будет стоить этого терпения.
Не отпуская ошейник, Мегатрон заставил Дарк Родимуса сойти с постамента. Теперь клон оказался в разы ниже него и вынужден был до максимума запрокинуть голову.
– Эти недотепы нам не нужны. Я осмотрю тебя сам и удостоверюсь в успешности проекта. А если не удостоверюсь – казню всех, – добавил Мегатрон, скосив взгляд на Старскрима.
Тот догадался не отвешивать грязных шуточек, хотя наверняка хотел бы. Трус.
***
Дарк Родимус не сразу подстроился под его шаг. Сначала он семенил, потом пытался выгнуть шею и отклониться, чтобы ошейник не слишком давил. Он вел себя осторожно, но в то же время упрямо не подчинялся ведущей руке. Наконец Мегатрон устал от бессмысленной возни, отпустил его, толкнул вперед и приказал идти. Клон взволнованно оглянулся, приоткрыл было рот, но вопросов так и не прозвучало. Он развернулся и пошагал в указанную сторону, совсем немного – плавно и мягко – покачивая бедрами.
Делает ли так оригинал в спокойной обстановке? Когда расслаблен? Мегатрон, в любом случае, был не против посмотреть. К тому времени как они дошли до кабинета, он расслабился. Бордово-рыжий ему нравился, но Дарк Родимус смотрелся не менее органично. Старскрим и Лагнат, конечно, оба налажали, но насколько хорошо послужит клон, станет ясно чуть позже.
Прогулка по «Немезиде» с видом на бампер Родимуса принесла Мегатрону мысль, что «маскировка» под десептикона – это даже неплохо. Породит меньше вопросов среди младшего офицерского состава. Даже захотелось, чтобы в итоге клон ему подошел. Ну, так-то, захотелось всадить псевдо-Родимусу джампер в порты, не откладывая, но Мегатрон призвал все свое терпение. Опрометчиво взламывать его немедленно. Ставить на колени, срывать броню и приказывать удовлетворять повелителя до потери заряда… вовсе не этот грубый сценарий заводил Мегатрона. Ради такой разрядки можно было не играть в клонирование.
Нет. Если бы это был настоящий Родимус… чего бы Мегатрон хотел?
Все сцены, которые Мегатрон представлял прежде, начинались с традиционного «поймал десептикон автобота». С допросов, с посещения камеры, с благосклонного перехода от пыток к удовольствию. Но в свой кабинет Мегатрон воображаемого Родимуса Прайма никогда не приглашал.
Дарк Родимус вошел, огляделся, зачем-то пощупал ладонью стол с отключенным голопроектором. Втянул воздух, анализируя запахи – здесь вентиляция получше, чем в коридорах корабля. А клон ведь только собран, наверняка даже осязание и обоняние приносят ему непривычные ощущения. Мегатрон представил, как это отразится на коннекте, и с прискорбием отмел версию, в которой неопытный мех оказывается волшебным партнером в первом своем за актив интерфейсе. Зато Дарк Родимус будет шлаково чувствительным. Если сдержаться и не поломать его в первый заход… Коннект с повелителем не должен ассоциироваться у него с болью, так ведь?
Родимус Прайм, у которого еще никого не было. Конфигурация портов – только под первого партнера. Ребут, прописывающий стандарты возбуждения в интерфейс-протоколы.
Мегатрон хлопнул ладонью по панели управления дверью.
– Что ты знаешь о своем предназначении? – спросил он, разворачиваясь.
– Командующий Старскрим сказал, у вас для меня будут особые задания, – не промедлив – и не смутившись! – сообщил клон.
Он неплохо владел интонациями. Как и оригинал, кстати: самый юный Прайм среди автоботов умел очень серьезно болтать, а потом с неистовым проворством лезть на рожон.
Мысленно Мегатрон казнил Старскрима с особой жестокостью за такие «брифинги». «Особые задания» он устроит заместителю чуть позже.
Он решил придерживаться изначального плана. Вернее, плана, придуманного, чтобы изначальный план не рисовал его повернутым на интерфейсе самодуром. Использовать технологию клонирования, малоизученную и затратную, чтобы почесать штекеры… пусть это и правда, пора извлекать из своей интерфейс-одержимости выгоду, как подобает лидеру.
– Ты должен изучить меха, чьей копией являешься, – сказал он. – Судя по тому, какое имя ты выбрал, личность его тебе известна?
– Старскрим добавил эти данные при загрузке, – кивнул Дарк Родимус. – Досье и текущий статус. Он Прайм, командир отряда Элитной гвардии.
Мегатрон его не остановил, и клон продолжил рассказывать общеизвестные факты и кое-что из сведений разведки, которые были Старскриму доступны. Голос в точности соответствовал оригиналу: тембр, манера речи, интонации. Притушив оптику, Мегатрон сравнивал речь Дарк Родимуса с хриплыми и наглыми вызовами, которые слышал лично. Или – со звонкими приказами. Взвешенный доклад – совсем иная коммуникативная ситуация, но сравнения все равно были в пользу копии.
Старскрим неплохо набил руку, клепая своих клонов. Из его лаборатории вышел мех, ориентирующийся в ситуации, в раскладе сил и целях десептиконов. Идеологическая прошивка – тонкий момент, особенно если ее выполняет ненадежный специалист, но Мегатрон пока не нашел, к чему придраться.
– Хороший анализ, – подбодрил он клона. – В ходе своей подготовки ты узнаешь о Родимусе Прайме еще больше. И, когда будешь готов, займешь его место. Он пользуется расположением Магнуса. Окажешься рядом с ним – и будешь докладывать мне обо всем, что узнаешь.
– И повиноваться твоим приказам? – переспросил тот.
– Именно, – Мегатрон осклабился.
– Я готов, – Дарк Родимус прикусил край губы. Он волнуется? Осознает, какое задание опасное и сложное?
Но произнесенные вслух слова повинования звучали великолепно. Сколько двусмысленности вкладывает в них клон, пока непонятно. Он поддерживал диалог так, словно Старскрим поделился с ним предположениями вполне откровенно. Если выяснится, что с новым десептиконом уже обсуждали интимную жизнь повелителя, не важно, в каком ключе, Старскрима ждет серьезный разговор. Но пока что Мегатрон просто разглядывал Дарк Родимуса, а тот – его.
Если характер оригинала хоть немного передался копии, то немую сцену прервет именно клон. Мегатрон предположил – и не ошибся.
– Как мне получить всю информацию? – уточнил Дарк Родимус. Мегатрон следил за его жестикуляцией: ладони легли одна на другую. – Я ведь должен узнать его привычки и манеры, чтобы автоботы ничего не заподозрили. Личные сведения.
– Я передам тебе все, что нам известно, и лично прослежу за усвоением материала. Эта операция находится под моим непосредственным контролем, – он смерил клона взглядом суженных линз.
Записи, которые разведка ему предоставила, он поначалу просматривал без мысли о том, что придется когда-нибудь еще раз делать это в присутствии другого меха, и с ними образовались тесные ассоциации, в том числе эротические. В архивах любимые эпизоды из жизни Родимуса Прайма хранились в ближайшей доступности. Мегатрон показался самому себе последним интерфейс-маньяком. Ну, или – особо изощренным фетишистом. Однако посмотреть эти архивы с Дарк Родимусом он захотел в тот самый наноклик.
Клон улыбнулся, сдержанно, но с заметным вызовом:
– Что ж, надеюсь, я тебя не подведу.
Улыбка, безусловно, принадлежала Родимусу. Представить, что оптика – голубая, а ошейник – рыжий… и он выглядеть точно как на присяге, когда из курсантов Родимус перешел в младшие офицеры Элитной гвардии.
Возможно, удержаться от идеи сконнектить его немедленно, будет сложнее, чем Мегатрон предполагал.
***
Проигрывалось все то же последнее сражение, только без обработки. То есть, Мегатрон гонял Родимуса Прайма по посадочной площадке, отмахиваясь от встречных атак, и хорошо видно было их обоих. Именно эту запись он решил показать первой, чтобы не тянуть Октана за шланги. Корпус клона, какого бы он ни был цвета, будет принадлежать ему безраздельно. Но интересно было понаблюдать за реакцией самого Дарк Родимуса.
Тот всматривался в голограмму взглядом цепким и сосредоточенным. Иногда вхолостую запускал тот или иной сервопривод, когда Родимус Прайм совершал стремительный прыжок или выпад. Сам не дергался, но явно примерял движение на себя. Порой это приводило к очередному покачиванию бедер, а спина выгибалась так, что бампер почти касался ноги Мегатрона. Тот стоял позади, скрестив руки, и не вмешивался с комментариями, любуясь сразу обоими Родимусами. Наконец настоящий влетел в стену. Голографический Мегатрон сдавил его горло ошейником. Жаль, это не профессиональная съемка – крупный кадр смотрелся бы хорошо.
Мегатрон хмыкнул. Он мечтает о глупостях, как будто ему от создания пара сол-циклов… но это приятное чувство после многих ворнов войны.
Дарк Родимус отшатнулся, когда оригинал попал в захват, налетел спойлером на бедро Мегатрона, прижался на наноклик. Вентиляция зашумела, и он поспешил отстраниться, но Мегатрон положил ладонь ему на горло и вернул назад. Расставив пальцы, накрыл ими аэрографию. У Лагната твердая рука – он отлично вывел все углы и линии узора. Однако лиловую инсигнию Мегатрон предпочел сейчас спрятать. Дарк Родимус молча запрокинул голову. Голографическая картинка показывала, как мечутся в воздухе ступни Прайма, пока Мегатрон давит ему на корпус. Клон переступил с ноги на ногу.
– Хочешь что-то сказать? – пророкотал Мегатрон, прислушиваясь к стуку мотора.
– Он так тебе интересен, что ты его не убил, когда мог, – четко ответил Дарк Родимус. Мегатрон рассчитывал на то, что голос дрогнет, но… Что ж, оригинал не трепетал, когда был уверен, что смерть близко.
– Он Прайм. Такой пленник всегда интересен. К тому же, у меня есть ты, – он усилил давление. Дарк Родимус упирался подбородком в его большой палец и смотрел в оптику, как и раньше.
– Я создан, потому что ты хотел бы его, да?
Мегатрон ощутил вспышку раздражения. Он ожидал от копии не похвальбы в собственной проницательности, а сдержанного восхищения хотя бы. Дарк Родимус стоит в личном кабинете лорда, пользуется вниманием, которое Мегатрон уже вечность никому не оказывал, и предъявляет претензии?!
– Я могу сменить планы относительно тебя, – предупредил он низким голосом.
Угроза сработала не так, как со многими давними сподвижниками. Десептиконы под грозным рыком повелителя или разбегались срочно выполнять приказы, или падали на колени. Клон, насколько мог, наклонил голову и коснулся пальца губами. Не сдержавшись, Мегатрон с силой надавил в ответ, и Дарк Родимус с готовностью открыл рот. Когти оставили на отполированном честплейте следы, когда Мегатрон вздернул клона вверх. Теперь Дарк Родимус не мог нагло пялиться ему в оптику и сосредоточился на пальце, оплетая его глоссой. Мегатрон провел им по нёбу и втолкнул до шлюза. Другой рукой подцепил за бедра, фиксируя и крепче прижимая к себе. Вот почему ему нравятся партнеры поменьше – их можно контролировать и направлять почти без усилий.
Родимус вздрогнул. Коготь давил на лепестки заглушки, и он вынужденно вытягивал шею, чтобы шлюз не открылся. Тонким стенкам магистралей Мегатрон навредит сильнее, чем металлическим деталям, если все-таки взломает. А еще клон наверняка заправлен на максимум, и легко смутить его датчики давления, заставив сбросить топливо через рот. Похоже, он отчаянно сдерживался, чтобы не залить лорда в первые наноклики.
Может, ему и стало страшно, когда огромные руки лишили его контроля над корпусом и положением в пространстве, но он не вырывался. Наоборот, он, насколько получилось, сплел ноги вокруг руки, поддерживающей его снизу, притерся к корпусу бампером и продолжил слегка – но чтобы заглушку не задело – двигать губами по фаланге, от сустава к суставу, пока Мегатрон не сжалился и не перестал насаживать его на палец с риском взломать шлюз.
– Мне все нравится, мой лорд, – произнес Дарк Родимус негромко, на этот раз – не поднимая взгляда. Ложное смирение, которое, впрочем, Мегатрону пришлось по нраву – так он выглядел естественно. Он пытался подстроиться под ситуацию, а Мегатрон не собирался этого допускать. Наоборот: хотелось накручивать его и дальше. Проверять, чего он хочет – и посмеет ли выдать себя. Оригинальный Родимус, в конце концов, смелый малый.
На пальце осталось масло. Мегатрон мазнул им по фейсплейту клона, оставляя блестящий след.
– Мне должно нравиться, – напомнил он.
– И тебе тоже, – покладисто признал Дарк Родимуса, поднимая уголок губы.
Мегатрон хохотнул. Он мог бы продолжить, но вместо этого посадил клона перед собой на стол и, опершись руками по обе стороны, навис. Тот вынужден был отклониться, настороженно и немного нервно. А он разогрелся! И он нахал, как Мегатрон и думал. Послушный, но нахал.
Замечательное сочетание. Правда, у Мегатрона остались вопросы. Даже жажда развернуть провода и затолкать их этому нахалу во все разъемы не затмевала процессор полностью.
– Ты с самого пытался соблазнить меня, – сказал он. – Почему?
Дарк Родимус откинулся на локти, утопая спойлером в мерцающей голограмме. Над ним Мегатрон как раз обещал разорвать настоящего Родимуса надвое, легко удерживая в одной руке.
– Командующий Старскрим сказал, что Родимус Прайм едва ли неопытен. И что ты захочешь взять меня сам.
– Вот прямо так и сказал? – уловив колебания лжи в его голосе, напомнившие о заместителе отчетливо и недвусмысленно, Мегатрон сменил тон на угрожающий. Дарк Родимус отвел взгляд. – Отвечай!
– Он выразился иначе, мой лорд, – признался тот неохотно.
– Тебе незачем его выгораживать, – Мегатрон подцепил когтем воротник брони, вскользь задевая шланги. – Он создал тебя – но по моему приказу. И он бы не стал тебя защищать.
Алая оптика снова вспыхнула. В том, что сейчас клон прикусил губу от волнения, а не ради эффектного совращения, сомнений уже не было. Но ответил он твердо:
– Старскрим сказал, что тебе нужна игрушка, мой лорд.
О, неужели это оскорбленный тон? Мегатрон за ошейник приподнял его над столом. Теперь Дарк Родимус касался поверхности лишь кончиками пальцев. Ноги разведены, чтобы не заваливаться набок, сервоприводы напряжены. Таким, загнанным в угол и зафиксированным, он и выглядит привлекательнее всего. Возможно, не стоит переживать о самоопределении клона. Даже игрушкой он должен служить верно, поскольку был создан десептиконом и получил соответствующие программы и протоколы. Исказиться им было не от чего.
Но гордость оригинала играет в нем, так? Мегатрон получил то, чего хотел. Прямо перед ним точная копия Родимуса Прайма – он боится, но не собирается сдаваться. Он говорит в лоб, готовый к гневу, к любой реакции, которая последует.
– Ты не игрушка, – он перестал давить на шею Дарк Родимуса. – Ты оружие. Пусть пока и не настроенное.
– Ты меня настроишь? – тот сузил оптику. – Так, как нужно?
– Ха! Ты продолжаешь? – Мегатрон ухмыльнулся. – Откуда такая страсть к грязным разговорам?
– Может быть, ты не все знаешь о Родимусе Прайме? – предположил клон.
Это был бы номер. Правда, такая версия Мегатрона устроила. У Прайма среди автобов иное положение, и он может позволить себе то, что его двойнику сейчас недоступно. Дразниться, не рискуя, что его тут же разложат. Водить других вокруг пальца. У Дарк Родимуса такой свободы нет.
– Открывайся, – приказал он, проводя когтями по стыкам брони от честплейта вниз. – Покажи, что я получаю вместе с твоей преданностью.
Дарк Родимус приподнял было одну руку, но тут же вернул обратно. Сдвинулся от прикосновения, отползая к центру стола. Учитывая разницу в габаритах между ним и хозяином кабинета, пространство для маневра у него было. Мегатрон вцепился в честплейт, грубо, с лязгом возвращая на место.
– Разве ты не должен повиноваться? Сдвигай броню, Родимус.
Он может быть осторожным. А может сменить милость на гнев, если клон зарвется. Дарк Родимусу еще не демонстрировали границы дозволенного на практике, а наглядный пример всегда эффективнее теории.
– Разве ты не хотел бы сорвать ее сам? – вкрадчиво уточнил тот, перехватывая запястье Мегатрона. Оригинал сделал так в их первую встречу. Впился своими маленькими пальцами в мощный шарнир, надеясь высвободиться. – С этого автобота. Примени силу, если хочешь меня взять.
Мегатрон склонил голову набок, сводя когти так, что крепления на поясе Дарк Родимуса заскрипели.
– Хочешь, чтобы я тебя сломал?
– Хочу побороться за честь автобота, – клон стиснул денты и лукаво блеснул линзами. – Которая достанется тебе. Это игра…
Ржа. Вот теперь он добился своего – вне сомнений, Мегатрон хотел его точно так же, как Родимуса Прайма в битве, где тот чудом ускользнул от плена. За все, что клон себе позволил, он точно заслужил трепку. И – наслаждение. За то, что полностью соответствует ожиданиям. Одно за другим.
План сработал. Всегда приятно.
Мегатрон оскалился, вжимая клона рукой в стол, нарушая работу голопроектора. Картинка погасла.
– Никаких игр… автобот.
Дарк Родимус заулыбался. Его броня стремительно раскалилась – быстрее, чем у оригинала, и явно до более высокой температуры. Настолько неприятной, что пришлось отдернуть руку. Он контролирует свои таланты хуже, поскольку у него нет опыта, однако даже если этот всплеск жара – единственная его атака на сегодня, Мегатрон не станет ему подыгрывать. Он собирался перехватить Родимуса за голову и вздернуть, встряхнуть как следует, но тот прямо перед фейсплейтом взмахнул рукой. Она трансформировалась в лук, и протянувшаяся энергетическая тетива ударила Мегатрона по пальцам.
Родимус будет сопротивляться, а как же иначе.
И он покорится.
***
Родимус долго упрямо молчал. Только мотал головой, пока штекеры впивались в порты, и бился спойлером обо все подряд, выгибаясь и падая на стол без сил. Инстинкты в первом интерфейсе еще не работают. Они формируются во время подключения: какие разъемы подставить сначала, а какие можно не активировать, сколько масла сбрызнуть на детали, какой силы охлаждение запустить. Первый партнер определяет поведение в коннекте для последующих – а это значило, что Мегатрон может не сдерживаться.
Так устроен мир, что небольших моделей статистически больше. Чаще всего у меха, с которым собираешься спутаться проводами, первый партнер был поменьше энергоемкостью, и ему надо раскачаться, прежде он потянет интерфейс с лордом десептиконов. Дарк Родимуса это не касалось. Он вполне способен был принять и обработать тот поток, что в него направили, у него еще не было понятия «слишком», а чтобы сделать ему в коннекте больно, теперь придется постараться, поскольку норма подразумевала отныне и мощный вес, и большое напряжение, и широкие штекеры в портах. Подвижный и гибкий, Родимус извивался, позволяя затолкать в себя еще и еще. Программ самосохранения у него тоже пока не было, так что ответственность за то, чтобы нейросеть не сгорела, лежала на Мегатроне. И тот решил, что пощадит чужую приемную систему (и чужие конденсаторы), только когда выдерет из Дарк Родимуса первый стон.
В конце концов Родимус все-таки зазвучал. Правда, это оказался не стон, а крик. Звенящий, искренний, восторженно-задыхающийся. Родимус не выкрикивал имя и не умолял прекратить или продолжить, он тянул одно долгое «а-ах», на все лады, счастливо и требовательно.
За кабелями Мегатрона, опутавшими его корпус, влезшими в каждый стык брони, какой только мог разойтись, и цвета-то было не разглядеть. Только подсветка бешено сияла красным, создавая обманчиво смазанное ощущение, что перед ним изгибается и вибрирует насаженный на джампер оригинал. Мегатрон зафиксировал распахнутый в экстазе рот открытым и подтянул пару свободных кабелей к нему, а потом сгенерировал последний заряд. Вспышка прошла по нейросети Родимуса, волна статики просверкала по броне, скопилась на глоссе – и тонкой молнией перекинулась на штекеры.
А через наноклик Родимус вдруг впился в них дентами, затрясся, перезагружаясь, и Мегатрона тоже подбросило над ним от перепада напряжения и неожиданной боли.
Когда он пришел в себя, то, впрочем, не рассердился. Напротив, он наконец-то чувствовал себя расслабленным и… кайфующим? Редкое осознание, достигнутое большим трудом… и долгим ожиданием.
Изо рта Дарк Родимуса все еще торчали кабели, а его челюсть свело. Мегатрон надавил на суставы под гладким металлом фейсплейта и потянул провода наружу. Губы упрямо сомкнулись на них в последний момент, глосса лениво мазнула по чувствительным раскаленным стержням. Оптика вспыхнула, бросая на оплетку алые отсветы. Мегатрон позволил клону поласкать их еще недолго, а затем сжал руку, молча приказывая открыть рот.
Клон повиновался.
– Я прошел твою проверку? – спросил он прерывающимся голосом. Остаточное напряжение мешало вокалайзеру пробивающейся статикой.
– Теперь, – медленно произнес Мегатрон, когтем очерчивая его рот, – ты точно лучше оригинала.
Судя по удовлетворенному блеску линз, это было именно то, что Дарк Родимус и хотел услышать.
***
«Изучение» Родимуса Прайма регулярно заканчивалось интерфейсом. В изобретательности клону было не отказать – он подстраивался под ситуацию лучше, чем Старскрим когда-либо врал. А уж заместитель в искусстве лжи совершенствовался регулярно.
Дарк Родимус то выводил Мегатрона из себя, насмешками провоцируя взяться за него всерьез и отлупить до искр в оптике, прежде чем сконнектить. То смущенно ластился. То требовал честного поединка. То пытался заболтать и выскользнуть из рук. Зависело от того, какую черту характера или поведения он имитировал и изучал сегодня: опирался ли он на записи из академии, добытые разведкой, когда Хот Род спас наставника от случайной гранаты, или на данные о нынешних победах. Или на случайно попавшие в руки Мегатрона кадры, где Родимус Прайм отмечает с товарищами-автоботами какой-то личный праздник – и выглядит расслабленным и счастливым.
Клон оказался идеальным актером. Настолько, что Мегатрон не всегда мог угадать, как именно он себя поведет.
Еще Дарк Родимуса ничего не сковывало – он спокойно разыгрывал любой сценарий, не задумываясь, насколько это опорочило бы кого-то другого на его месте. Он не знал стыда, и это порой удивляло Мегатрона настолько, что он даже сам смущался – непривычная эмоция, но что поделать. Ни один десептикон в его армии так живо не сыграл бы роль пленника, истощенного пытками и умоляющего о пощаде. Не изобразил бы сломленную гордость – ведь это подразумевало бы, что он и правда готов сломаться.
Но Дарк Родимус показывал ему сломавшегося автобота, предавшего своих и растерзанного болью настолько, что чувство собственного достоинства растворилось в ней. Мегатрон был уверен, что никогда не хотел бы увидеть таким Родимуса Прайма – отвратительно раздавленным и полностью обезволенным. Однако он не спросил, с чего вдруг клон решил предоставить ему такую возможность. Тот все равно задел что-то в нем, и Родимуса, ползущего навстречу на коленях, Мегатрон сконнектил так же истово, как недавно – Родимуса, горячо спорившего с ним о политических преимуществах выборной власти.
И так как фантазия Дарк Родимуса не иссякала, Мегатрон всегда мог рассчитывать на горячий и оригинальный интерфейс.
Он не выпускал клона из личных покоев – кабинет, каюта, мойка лорда были в его распоряжении. Он мог тренироваться здесь, читать, смотреть записи и отдыхать, сколько угодно. Однако клон равно рвался исследовать «Немезиду». Поначалу это забавляло. Потом начало докучать. Это, в отличие от интерфейс-сценариев, было не игрой, а явным неповиновением. Дарк Родимус проявлял напористость и бесстрашие, которые Мегатрон ценил в оригинале, но совершенно не желал терпеть у себя под боком.
– Если я – ценный агент, почему ты не представишь меня своим офицерам? – спрашивал он снова и снова. – Ведь мое существование не тайна.
Он повторял это на все лады. Никогда – чтобы нарочно испортить удовольствие от игры, поскольку ляпни он такое на платформе, Мегатрон выжег бы ему нейросеть и, возможно, раздавил бы шлем. Однако он заводил этот разговор каждый раз, когда у лорда появлялись настоящие дела, и он собирался уходить.
– Твое место здесь! – однажды, устав от этого нытья, рявкнул Мегатрон и запер за собой дверь.
В тот сол-цикл, вернувшись с военного совета, он обнаружил расплавленными центральный терминал в кабинете, половину платформы и все краны в мойке. Дарк Родимус сидел на полу, скрестив ноги, упираясь ладонями в пол. Палуба под ними чернела, а от брони шел дымок. От Мегатрона не укрылась еще одна деталь – ошейника, украшавшего шею Родимуса Прайма и доставшегося копии, на нем не было. Деталь лежала в стороне на полу, разделенная надвое.
– Чего ты планировал добиться? – Мегатрон прошел вглубь кабинета и остановился перед клоном.
– Мне скучно, – тот вскинул подбородок. Зло сверкнул оптикой. – Ты не даешь мне свободы.
– Свободы? – переспросил Мегатрон и мыском ступни толкнул его в честплейт. – По-твоему, ты имеешь право громить мои покои и требовать свободу?
– Я требую… – начал он и запнулся. – Это – твоя революция, Оллмайти. Я – ее часть. Ее инструмент. Я рад тебе служить, но ты обещал, что я не буду только игрушкой.
Это не очередной сценарий, понял Мегатрон. Не Родимус Прайм-попавший-в-плен. Не Родимус Прайм-злой-на-того-кто-его-победил. С одной стороны – значит, каюту разгромил Дарк Родимус, и заслуживает за это наказания. С другой… Мегатрон и правда кое-что ему обещал. Паршиво, когда лорд десептиконов не держит слово?
Значит ли это, что от него пора избавляться? Мегатрон обдумал эту мысль, глядя сверху вниз на клона, продолжавшего ждать ответа молча, но без смирения во взгляде. Он смеет предъявлять претензии. Он действительно предполагает, что имеет на это право.
И он – отличный актер. Как бы Мегатрону ни хотелось оставить его только себе, это можно провернуть с помощью насилия. Насилие сведет на нет всю подготовку Дарк Родимуса и подвергнет испытанию его преданность. Ни один мех не лоялен «по определению». Весь имеющийся ресурс нужно использовать. Десептиконы в меньшинстве, несмотря на военную силу, и хороший шпион – ценный кадр.
– Ты ответишь за бардак, – холодно произнес он.
– Да, мой лорд, – бесцветно отозвался Дарк Родимус.
– Гауптвахтой, – добавил Мегатрон и пронаблюдал, как засияла оптика клона. – Вон. Найди Скайсталкера, он скажет, где ты больше всего пригодишься.
– Я благодарен, пове…
Мегатрон тем временем подобрал брошенный ошейник и убедился, что он не сломан, а только разобран. Дарк Родимус запнулся, пристально наблюдая за каждым движением. Обреченно скривился, когда Мегатрон бросил ошейник к его коленям.
– Ты должен носить его.
– Мне он не идет, – совсем другим, отнюдь не исполненным покорности тоном возразил клон. – Я не хочу делать это вне…
– У оригинала он есть, – пресек Мегатрон. – Не смей спорить. Надевай.
На миг фейсплейт Дарк Родимуса выразил неприязнь, но гримаса быстро пропала. Мегатрон предупредительно рыкнул:
– Убирайся! – и клон низко опустил голову. – Вернешься, когда я позволю тебе.
Дарк Родимус взял в руки детали и легко поднялся с колен. Пусть и недовольный тем, что приходится смиряться с позорным, с его точки зрения, украшением, он все же торжествал. Мегатрон проводил его взглядом. Клон больше не покачивал бедрами, а шел ровно и быстро. Так Родимус Прайм двигался на записях со смотров и встреч ставки. Целеустремленный и уверенный в себе.
Рано или поздно эксперимент должен был завершиться. Видимо, они вышли на финишную прямую.
продолжение в комментариях
@темы: R - NC-21, Фракция: ДЕСЕПТИКОНЫ, ГЛАВЫ, Текст, Глава 1
-
-
22.03.2019 в 21:14-
-
23.03.2019 в 09:03